Похмелья можно избежать

Я целовал твои глаза,
Ресницы щекотали губы,
Я говорил тебе слова,
Они, наверно, были глупы.

Всё гладил пальцы твоих рук,
Хранилище волшебной ласки.
Мой светлый Ангел, нежный Друг,
Ты уносила меня в сказку.

Плескался в голове дурман,
Вуалью вилось наважденье.
Ах, как я был тобою пьян.
И как со страхом жду похмелье.

Поступков глупых не простить,
И не вернуть никчемных фраз.
Но как же хочется любить.
И умирать... В который раз!

Танцуют души обнаженные,
Подняв порывы ветра жженого,
Плюют похмелью в глаза красные.-
Кто скажет, что они несчастные?

И так, не видя света белого,
Чуть пересохшего, чуть прелого,
Они твердят, как Отче наш,
Что их ни купишь, ни продашь.

Как же долго я тебя ждала!
Как мучительно тебя искала!
Как лелеяла, когда тебя нашла...
Жизнь казалось, началась сначала...

Как же сладостно - горька была любовь.
Как томительно - прекрасны были встречи...
Словно в юности бурлила жаром кровь!
Верилось, что чудо будет вечным...

Дни летели, словно песнь лилась,
То грустна, то радостно - тревожна...
И казалось, что мечта сбылась,
И казалось в жизни все возможно!..

Можно рядом по земле пройти,
Можно вместе слушать птичьи трели...

Андеграундные дети водят хоровод по елке,
Из-под палки, из-под палки, водят хоровод по елке.
В волосах блестят игрушки, под ногами звук частушки,
Их глаза источник света - освещение подвалов.
Андеграундные дети - песни, танцы обнаженьем,
Всех счастливее на свете, всех несчастнее те дети.
Верный признак протестантства - их невзрачное убранство,
Беспричинное веселье и привычное похмелье.
Андеграундные дети водят хоровод по елке,
Из-под палки, из-под палки, водят хоровод по елке.

Что я имею? Что мое навеки?
Нет во владеньи вечном ничего.
Все, что питает, помогает, светит,
Должно быть во время возвращено.

И трубный звук провозгласит свободу,
Земле, пришельцу, бывшему рабу.
Мы на земле, принадлежащей Богу
Пришельцы. С чем пришла, с тем и уйду.

И пусть успех не породит гордыню,
Чтоб в старости похмелья не хлебнуть.
Шестого года щедрость не отнимет
Покой седьмого года и уют.

Ты бежал дождем,
Ты кричал стеклом,
Ты смеял на взрыд,
Слов не разделив.
Т ы пел песни мне
При туманном сне,
При полночном дне,
При глухой луне.

Я кричала "нет",
Я звала тебя.
Я пришла в ответ,
Только ты мне-"нет"!

Нет, мне ночь
Не смогла помочь,
Нет, не смог рассвет
Разбудить твой свет.
Нет, не смог закат
Утопить тоску
В восходящей мгле,
Да на радость злу.
Да пришли часы,
Да пришел мороз.
Только снег крутил,
Да терзал за нос,
Уводил в похмель
Последневный стон...

Земля дышала из-под снега.
Ей, там, под снежным одеялом,
Трава зелёным оберегом,-
«Вставай! Проснись!»- уже шептала.
Ручьи нахально нарезали,
Снег, словно торт, на косогоре
Журчали, быстро подмывали
Водою мутной край дороги.
Они, сливаясь, единились
И до реки, за синим бором,
Уже речушкой слабой лились,
Шептали весело и споро.
Камыш, вдоль речки, веселился,
Ему сегодня наливали,
Он пил и знал, что похмелиться
Ему мороз подаст едва ли.
Злодей придёт ещё кусаться,
В ночь, до утра...

В истоме нежной жмурятся коты,
воркуют голуби - любовное похмелье.
В метро лесном прорыли ход кроты
до станции "Подснежники апреля".
Король напялил шутовской колпак
и ну, строчить весенние указы...
По новым правилам обязан всяк дурак
Смеяться над собой в день по три раза.
Кривое зеркало - в музей, как экспонат!
Хохочет филин -властелин потемок.
Последний грош ценнее ста карат
для нищего с дорожною котомкой.
Прокисли дрожжи старых добрых дней,
от голода свело придворных скулы...

Опять я просидела у окна,
Смотрела в пустоту холодной ночи,
И думала - Зачем же я одна
И что мне Бог по жизни напророчил.

Что мне дано и что не надо знать,
Что будет позже, что свершится вскоре,
Как могут люди обещать и лгать,
И как же можно радоваться горю.

Как можно так, любить и не страдать
Как можно верить и не сомневаться,
Как можно другу жизнь свою отдать,
Как можно верным навсегда остаться.

Вот так я думала до самого утра
Всю жизнь свою, по полкам расставляя,
Но так...

Душа мая избитая устала,
От ширины своей и глубины,
В ней места много, Бога мало.
Терпенья чаши горечью полны.

Я растерял все краски своей жизни,
Уже не снятся радужные сны,
И негатив давно стал позитивом,
Все умерли желанья и мечты.

Давно хочу уснуть и не проснуться,
Чтобы оставить этот грешный мир,
В пороках и грехах не захлебнуться,
Чтоб не похмельем был закончен пир.
Владимир Тихонов.