Погреба

Бог есть я, а я есть Бог,
Вчера сегодня и всегда.
Вдруг заиграл священный рог
Во имя счастья и добра.
Неразделимы мы с тобой,
Всевышний мир добра и зла.
Мы просто связаны судьбой,
И нам с тобой одна цена.
Священной кисти полотно
Давно пылится в погребах.
Проткнули купола сукно,
Сплетенное на небесах…
И паутина с пауком,
Табачный дым и вечный смрад.
И Бог, и я одним прыжком
Покинули и рай, и ад.
И так живем среди людей,
Не ведая любви границ.
Он мне сказал: «Вперед, бодрей...

Моя любовь разорвана и смята,
Погребена любимыми руками.
И ночь сегодня звёздами объята,
И для меня она растянется веками.

Любимых рук касание, игриво,
Уже другие плечи согревает.
И для неё всё кажется красиво...
И врядли она боль эту познает.

Моя любовь разорвана и смята,
И неупавшая слеза во мне осталась.
И пустотой сегодня я объята...
Убил ты то, что только зарождалось.

Я ясно вижу путь,
Дорогой, что открыта жизнью мне
Принес я людям правду,
Но не в этом суть,
Суть в том, как приняли вы дар Богов,
Топча наследство Совести и Чести,
В могилы братьев погребали вы,
Боясь за преступленье мести,
Но месть уподобленье вам,
И голос времени
Поставил вас в известность,
За преступленье
Наказанье будет вам,
Ваш выбор – Ваша вечность...

Я видел твои глаза.
Я смотрел на них самым непрерывным взглядом.
И во взоре твоём читал
Испуг загнанного в клетку зверя.
В своей руке твою сжимал
И шептал что-то вроде: "...нет, не верю".
Тебя просил не уходить.
Но немая сила не дала остаться.
И, если б не война,
То нам бы не пришлось прощаться.

2

Я вижу, всё идёт
К полному крушению мира.
Будущего нет.
Преданно; про нас забыло.
Мораль давно пуста.
Ни кто о ней уж и не вспомнит.
Земля погребена
В кусках бумаги, но весомых...

В погребе памяти рыться не надо
В поисках счастья, счастливого дня:
День – куб кристалла, алмаза громада
Сверкает, влечёт, ослепляет меня.

Радость таится в лепете, в трепете.
Празднично капли слетают с весла.
Выгнули шеи цапли и лебеди,
В небо уставясь: а как там дела?

Царским уловом полнится невод.
Прыгает в школьном дворе детвора.
Люди волнуются: как там, на небе-то?
Что, уже сел он? Юра, ура!!!

Гуси восторженно загоготали.
Танец без сабель сплясала плотва.
Вётлы и вязы...

В комнате светло от солнца.
Как же можно усидеть?
В мое белое оконце
Надоело мне глядеть.

Ведь в глазах темно и пусто.
Сердце – погреб. В нем темно.
Холодно. Сыро. И грустно
Видеть мир. Мне все равно,

Что вокруг смеются люди,
Что щебечут птицы. Всё ж
Светлых дней уже не будет.
Солнце, ты меня не трожь!

Не подруги вы мне, Птицы,
С вами не судьба летать.
Как мне хочется забыться,
Свою душу подлатать.

Очутиться в вечном крае,
Где нет страха, боли, бед…
Солнце, что со мной...

Где-то на одиноких полях
погасла звезда
из плеяды моего сердца,
Где-то там
исчезло дыхание
в слезах
росы небесной,
Где-то там, где-то там…
Проросшими шрамами
изрезаны тропы,
отмерены сроки и даты,
Нескошенными травами
погребена судьба
полночного брата,
Вечного спутника
памяти ясной…
И промокший голос
шепчет ему
прощальной молитвой
лунный гимн,
Ты не один
в сиротливых полях,
с тобой дыхание
моих уст,
молчаньем сокрытых
в чуждом взгляде
разлуки…
И руки мои
еще знают...

Я видел желтую чешую пустыни,
раскаленную добела.

Следы змей, ведущих
к четверке людей,
что сидели напротив друг друга,
склонившись над солнечной дюной,
поющими
про горячую винную страсть
высушенных небес.

Там была женщина,
что кружилась танцем невесты,
обрученная жаром песка.

Когда издалека
вышла тень,
тень воина,
день клонился
к закату,
и грустью полной
луны
погребал в ущелье ночном
горящие голоса,
поющие о любви
и братстве таинственных муз.

В Великом -Устюге далёком,
На севере в холодной мгле
С полярным кругом одиноким
Дед думал думу в декабре.

Как привезти подарки детям
Чтоб всем хватило и на всех
На елках чтоб всем Васям , Петям
Им было много всех утех,
Чтоб слышен был веселый смех.

Но встала фабрика игрушек,
Чубайс понял тариф на свет,
Еще ведь мало погремушек,
Цветных шаров- ну просто смех,

А шоколадок и мартышек,
Свиней и козочек- чуть-чуть
И хорошо что много мишек,
А то бы было просто жуть.

Ах...

И пришли сыны Израиля,
Общество, в пустыню Син.
Миражи давно растаяли,
Что сынам они оставили? -
Лишь песок, да неба синь.

Встал народ в проклятом Кадесе,
Умерла там Мариам,
Что жила не знала праздности
И без устали от радости
Колошматила в тимпан,

Воспевала гимны Господу,
Аж до самого утра
Танцевала в белой простыни,
Простудилась, видно, босая
И Господь её прибрал.

В делах веры укрепления
Обходилась без вина
Мариам, в одно мгновение
Прекратила своё пение
И была...