Погоди не спеши жена

Сколько лиц у тебя, сколько ликов
Не узнать никому никогда.
Глубину твоей тайны великой
Не измерить ничем, и года,

И века, даже если бы ряд их
В бесконечной терялся дали,
Катехизис души твоей вряд ли
До конца мне постичь помогли.

Каждый раз, открывая страницу
Этой книги из книг, я молю:
Погоди, не спеши измениться,
Дай привыкнуть к тому, что люблю!..

03.1997

Ворон Крон, Ворон Крон, что нахохлился дружок ты,
И глядит на меня, не мигая, глаз твой жёлтый?
Сколько лет, сколько зим в кольцах радужки песчаных?
Чем их тьма мне грозит? – Краткой радостью в печали?
Как всегда – до поры! Сколько пор в шагрени жизни?
Ворон Крон, не смотри на меня ты с укоризной!
Друг ли мой, враг ли мой, что принёс в своём ты клюве?
Ворон Крон, Пращур твой вряд ли знает, что не любит.
Не любил, никогда – если время применимо
И к нему: череда наших жизней нам лишь...

Дрожь по телу прошла...

Губы шепчут слова:

"Погоди, не спеши," -

тает отзвук в тиши...

Сладкий запах любви,

еще миг подари....

Горький привкус разлук...

Слышу сердца я стук...

Не открою глаза,

не хочу, чтоб слеза

потекла по щеке,

разлилася в тоске.

В Перекрестках Путей,

на тропинках ночей,

удержу силует,

растоплю бренность лет.

Протяну руку вдаль,

зачеркну боль-печаль,

и зажгусь там звездой,

чтоб остаться с тобой.

Я рождён от импотента
И бесплодна мать моя.
Неожиданным презентом
Появился в мире я.
Всё на свете прокляня,
Вы узнаете меня.

Самсон Филистимлянам

И пошёл Самсон в Фимнафу.
Женщине из дочерей
Филистимских он потрафил
(А своих выходит на фиг
Всех послать решил еврей?),

Говорит отцу Маною:
«В жёны мне возьми ты дщерь
Филистимского покроя
И вечернею порою
На меня её примерь».

Отвечал Маной: «Завещан
Нам удел совсем иной -
В жёны брать из наших женщин,
А Филистимлян...

Перемелется — будет мука,
Шепнут свыше, в судьбы бросив мельницу.
Жить привыкнешь, но жизнь коротка,
Ты со смертью в конце пути встретишься.

Жизнь сминают судьбы жернова,
И мукой став душа, в Вечность сыпется.
Не помогут молитвы слова,
Ждёт всех смерть, пустотою зло лыбится.

Но ядро в оболочке души,
Крепче стали — ведь в нём Рода память.
И ты смерть погоди, не спеши,
Торжествуя свои зубы скалить.

Ведь лишь души забывших истоки,
Жернова смелют, нет ядра в них.
И закончатся...

Стоит июньская жара
И по сезону всё в природе,
А в сердце грустная пора,
А в сердце всё не по погоде…

Хотя спешу за поворот,
Где сам построил мост надежды,
Но что поверить не даёт
Любви, которой верил прежде?..

Неужто впредь июньский хмель
Не принесёт нам праздник встречи,
И в тополиную метель
Не обниму тебя за плечи?..

Как часто непогодь обид
Нам оставляет страх презренья,
Что и в жару ещё знобит
От стужи грусти и сомненья

Топота, пыл, пыль,энергия поиска, ничего не мог
понять,(вспомнить),найти, крутил....., палец, у св-
оего виска, пел песнь, ка-ка-ка, забыл.............., к
ак его звали, гали-гали, теракт его души, погоди
не спеши, (ничего не умел, даже то, что пел, бы-
ло невзначай и ненароком), да,не будь и ты, как
он, таким жестоким, устал, отдохни, отсутствие и
стины и есть повод, не ищи и найдёшь, за грань,
не ходи(?) под ногами, опусти взор, она с нами,
или посмотри в небо, облака, хоровод...

Холодно сегодня, холодно на улице,
Мёрзнут руки-ноги, дышит паром нос.
Наша Земля-матушка, вокруг солнца крутится,
И зима приносит, в мир Земной мороз.

Воробьи на дереве, на ветвях нахохлились,
Зиму здесь зимуют, не летят на юг.
С нами её свежесть, радости и горесть,
Здесь опять разделят, словно верный друг.

Небо чисто-синее, солнце в нём высОко,
Светит ярко-радостно, не согрев при том.
И гулять не буду, я сегодня долго,
Не люблю я мёрзнуть и спешу в наш дом.

А мороз кусается...

Ну вот и осень,позолотой,
устлала кровли серых крыш.
Засох метёлкой на болотах,
лесной,густеющий камыш.

Зима за осенью, вдогонку,
спешит раскинуть свой покров.
Белёсый иней,потихоньку,
уже покрыл всю гладь прудов.

Жизнь угасает,меньше солнца,
пришла пора суровых дней.
В садах,"прихвачены"морозцем,
плоды рябиновых аллей.

В осенних парках,тихий шорох,
грачи кричат наперебой.
А вдоль дорог скопился ворох,
листвы пунцово-золотой.

Лес поредел,кусты согнулись.
От вида хмурых...

Как в Купальскую ночь, в самый призрачный час,
Колдовской огонёк ярко вспыхнет для нас.
Сосны сдвинут ряды, но мой друг Лесовой,
Их раздвинет, и скажет: - Ну что, ты со мной?
Побежали ловить его, чтоб не угас,
Тот волшебный огонь, чтоб не скрылся из глаз.

Через гать, через лес, с Лешим дружно бежим,
Светит ярко звезда, эх, не жизнь, а экстрим!

Вот! Догнали, но старый, старинный мой друг,
Мою руку в полете прижал к себе вдруг:

-Ты не рви, его, цвет тот, ночной, колдовской...