Поглощающая глубина

Совершенство вечно измеряется
Глубиной проникновенья в Бога,
К совершенству души устремляются
Лишь по Плану. Неизменно строго.
Совершенство – приближенье духа
К Божьему, Что вечно Неизменен,
Углубленье в Боге взгляда, слуха
Развивает качества нетленные.
Совершенство – в Боге размышленья,
Совершенство – Богу посвящает,
Совершенство – к Богу устремленья,
В Боге видит все и в Нем желает.
Совершенны знания лишь в Боге,
Отреченье – истинно в Едином,
Совершенный связан с Богом строго
И...

Тебе молюсь... Так значит так люблю,
Что о себе уже совсем забыла.
Врастает сердце в красоту Твою,
И молча внутрь Твою вбирает силу...

Тебе молюсь...Так значит найден ключ
к воротам царства... Рядом жизнь иная.
Что хочешь делай, — отлучи, измучь, —
я о себе уже совсем не знаю...

Тебе молюсь. Извне устремлены
все силы внутрь, в тишайшие хоромы,
И проросли, и зацветают сны,
и стала плоть прозрачно невесомой.

Как мир возник? Пока молилась я,
дух одевался световою тканью,
и...

Ангел в небе пролетел
и хвалу Христу пропел:

“Слава Богу в вышине
и в сердечной глубине!

Мир, покой душе дарит,
Тот, Кто в небесах царит.

Люди, ко Христу придите,
голову пред Ним склоните,

наш Господь прощает всех,
кто возненавидит грех.

Слава Богу в вышине
и в сердечной глубине!”

Ах, зачем вы, чувства нежные,
Пробуждаетесь во мне?
Вас погубят бури снежные!
Лучше спите в глубине!

Ждёт дыхание суровое
Вашу хрупкую красу.
Как ребёнка, нежно слово я
В глубине души несу.

Человек за бортом, но нельзя его брать:
Болен он и болезнью поделится с вами.
Человек за бортом и откуда вам знать,
Что беду с ним отыщете сами.

Заболеете вы, беспокойством как он,
По ночам звёзды будете слушать.
Потеряете вы безмятежный свой сон,
Жить старясь честней, а не лучше.

Человек за бортом, чайки громко кричат.
Бог морей в глубине засмеялся:
Человека того не хотел он и рад,
Что ему человек не достался.

Человек за бортом, прочь от шлюпки плывёт.
Он другой — не такой...

Белый туман. Хлюпанье чёрных болот.
Вскрикнет кулик и замрёт.
Тонкий ледок лилию в болоте скуёт,
с первыми лучами убьёт.

Булькает ряска. Сопит в глубине водяной.
Черти легли на покой.
Кашляет, кашляет из глубины больной,
видно, совсем плохой.

Можно уснуть, короче окажется путь,
можно ласкать камыши,
острые крылья их режут, капает ртуть
алая в розетки кувшин.

Можно припасть на кочек мшистую грудь,
можно забыть про миры,
тёплая ртуть тихо каплет в бурую муть,
в круг бегунцовой...

Баротравма. Загубник наполнился кровью.
Глубина обняла. Мысли-стрелки полезли.
Аппарат прилепило тотчас к изголовью.
Никуда не уйти от кессонной болезни.

Высота в глубине до небес отражалась.
Обжигали сирены, ласкалися в губы.
Сердце звонко ударило, тикнуло, сжалось.
Протрубили с песка золотистые трубы.

Тело живо сирены в туннель утащили.
Прокусила акула дюралия трубку.
Пузыри побежали, кругами бурлили.
На эсминце «Юдати» играли побудку.

Дело было у мыса, когда потопили
Мы...

Серебром взгляд Полярной звезды
Синеву глубины покоряет,
Пробегая дорожки, мосты,
Всё желаньем своим измеряет.

Свет, танцуя прибойной волной,
Обнимает весь мир, полыхая,
Молодея, жарочек Земной
Притянул и взаимность иная

Расцвела небесами, огнём.
Расширяя границы познанья.
Пальцы-лучики фугу дождём
Исполняют, любя мирозданья…

Сквозь ресницы лучисто звезда
Мир окутала нежностью томной.
Свет мелодии, музыки лад
Нас чарует Вселенной бездонной.

Даль бездонных...

Я утонул в твоих глазах,
Лишь только раз в них заглян'увши.
Без боя я повержен в прах,
Всесилен омут, затянувший.

Из глубины твоих очей
Идёт такое притяженье,
Что сколько уж не сплю ночей,
И получаю вдохновенье.

А в глубине твоих очей
Таится столько тайной страсти,
Что становлюсь всё горячей,
Сжигаемый желаньем счастья.

Мне от тебя спасенья нет,
Куда ни кинусь, всюду омут.
Так пусть счастливых много лет
Любовным пылом буду тронут.

Устала земля от июльского солнца.
Хозяин двора, притомившийся дед,
Которому, может, не меньше ста лет,
Позвал нас напиться воды из колодца.

Она оказалась совсем не простая.
Глубинные воды в особой цене.
Глубинности всем нам подчас не хватает,
Хотя копошимся нередко на дне.

Хранила вода и тепло, и морозность,
И ожили как то внезапно в крови
И сила земли, и небесная звездность,
И что то еще от добра и любви.

И нам улыбнулось застенчиво солнце,
И в лес покатилось по краю скирды...