Подумал я в 0.30

…Как хочется куда-нибудь уехать
И, за собою двери закрывая,
Не слышать нервной трели телефонов,
Не нервничать. Себя не напрягая,
Спокойствию отдаться без остатка,
Под зонтиком пить ледяное пиво
И улыбаться, улыбаться, улыбаться,
На взгляд призывный реагируя лениво.
И ждать, пока отступит восвояси
Всё напряженье. Мысленная тупость,
Раскрепостившись, сбросит все оковы,
Душа, резвясь, себе позволит глупость
Подумать о фривольном и запретном:
Как хочется немножечко влюбиться...

Хто я? Людина? Дівчина? Тварина?
Можливо дівчина, можливо й не людина...
А може просто вища сила
Таку нам долю присудила?!
Таку, а не інакшу...зовсім різну...
Хтось має бути просто тінню,
Хтось вище за усіх стояти...
У кожного своя історія,
та ж сама навіть мрія...
Усе по-різному, усе не так...
Хоча...насправді ж це несправедливо!
І кожен добре все це зна...
ПОТВОРИ! (ДИКІ! НЕРОЗУМНІ!)
Це ми! Це я! Це ти! Це так!
НЕНАВИДЖУ! НЕ ЛЮБЛЮ! НЕ РОЗУМІЮ!
Що це? Це ЗНАК!
ВСЕ ТАК! ВСЕ ТАК...

Ветви вымокшего клена
бьются, бьются, бьются, бьются,
как слепые птицы, бьются
об окошко, не спеша.
Непогода, непогода…,
и в душе моей ненастье.
Разрывается на части
наболевшая душа.

Сколько боли, сколько боли,
сколько боли в этом мире!
Боль людская – словно гири
на руках и на ногах.
Войны, войны, войны, войны!
Каждый миг кому-то больно.
Как подумаю об этом,
сразу сердце – как в тисках.

С чем сравнить мои страданья?
Ощущенье снятой кожи –
вот на что они похожи!
Люди...

Над землёй низко туча склонилась,
Закрывая рассвет золотой,
Словно тёмная сила сгустилась,
Всё закрыла могучей спиной.

Ненавистна ей света яркость:
Ей по нраву тёмная ночь.
Солнце тучу приводит в ярость
И, обычно, уносит прочь.

Но сегодня она решила
Драться насмерть за мрака тень.
Чёрной грязью свет обложила
И подумала: умер день.

Но внезапно солнечный лучик
Её тело согрел теплом.
И растаяло сердце тучи,
Разрыдалась она дождём:

- Я люблю тебя, солнышко нежное,
Мне...

Вселенских принципов свободы
Никто не в силах изменить,
И кто к чему себя готовил,
Тот в праве то и получить.

Во зле и грубости умерший,
Не веря в жизни тонких тел,
Не сможет ими распорядиться,
Получит то, чего хотел.

Его к материи потянет,
В плену которой жизнь прошла,
И воспарит над кучей хлама
Незримый сторож барахла.

Употребил года без пользы,
На пустоту они ушли.
Ступай же дух не просвещённый,
Туда, где ценности твои.

Ты верил в то, что жизнь конечна...

Гаврила парень был здоровый,
Он часто лихо песню напевал,
Его кулак почти пудовый,
Бывало чью-то рожу задевал.

Хотя служил назло народу,
Он мать Россию так любил,
Что морду как-то немцев взводу,
Взял просто так да и набил!

Однако мудрые вопросы
Гаврилу мучили всегда
И начались тогда допросы
Подумалось , да не беда....

Увы, тут начиналась ссылок чехорда.
Погиб Герой. Так кончились его года!

Обнимаю любовь на прощанье,
Отпуская, как птицу, в полёт…
Бесконечные дни обещаний
И глаза, холоднее, чем лёд –

Всё останется здесь, без ответа,
Без заветного жара в крови –
Просто утром закончилось лето,
И рассыпалось солнце в пыли.

Сбросив тяжесть ушедших желаний,
Ни о чём не подумай жалеть:
Обними же любовь на прощанье –
Дай ей силы ещё раз взлететь.

В доме уютном, в горшке керамическом
Роза взростала прекрасным цветком.
Всё есть с избытком.
В тепле электрическом
И не мечтала она о другом.

Ей не хотелось замены привычного.
Только однажды: весенней порой,
Вынесли розу из мира тепличного
И посадили на грядке сырой.

Неженке это совсем не понравилось:
Ей бы и дальше под лампочкой жить.
И ненашутку она опечалилась –
Чаяла душу кому-то излить.

Полная слёз огляделась в тревоге
И подалась изумлённо вперёд:
Там, средь асфальта...

Если сказать, что ты очень красива,
И восхититься улыбкой твоей,
Можно увидеть небесную силу,
Что простирается в свете очей.

Если подумать, как ты превосходна
В танцах открытой и лёгкой души,
Можно почувствовать в сердце свободу,
Что окрыляет, даёт силы жить.

С искренним сердцем тебе я желаю
Быть всегда нежной и доброй такой,
Пусть в твоей жизни слёз будет мало,
И на душе будет светлый покой.

Задумайтесь люди, зачем нам война?
Смердящая стерва всегда голодна.
И благо добра, процветанье покой,
Она забирает костлявой рукой.

Солидные дяди гордыни полны,
Решают за все населенье страны,
И мудрости вечной, любви вопреки,
Натурой своей драчуны - мужики.

При громкой беседе все выше тона,
А если руками, то та же война.
Не лучше ль подумать и тише сказать,
Чем рукоприкладство себе позволять.

Не можешь, не хочешь, все взвесив, понять,
Зачем же к убийству народ...