Подставлять

Белый стол, раскрытая тетрадка,
Тайна неродившейся строки.
Истина, изложенная кратко,
Торопливым росчерком руки.

Вот мой путь, моё предназначенье:
Освещать дорогу для слепцов,
Быть мишенью, ради развлеченья,
Для властолюбивых подлецов.

Юность пронеслась, как злая птица,
Сбитая охотниками влёт.
Кровь из сердца всё ещё струится,
Не желая обращаться в лёд.

Подставляйте кубок, наполняйте,
Пейте до последнего глотка!
Но на кровь поэта не пеняйте,
Что была на вкус она горька...

Здесь в цветочном переулке
Стоят яблонька и дуб.
Ветром северным и гулким
Да печным угаром труб
Закаляет жизнь их дружбу
Многолетне, день-деньской.
Переносят стойко стужу,
Между ними мир, покой.
Как попал в края чужие?
Может, желудь привезли?…
Пал в объятия благие
Дикой яблоньки, земли.
Они нежно обогрели
И заботой, и добром.
Под метельные свирели
Дуб окутан был теплом.
Поднялся, стал ростом выше
Он защитницы своей,
Оглядел простор за крышей,
Стал и краше, и взрослей.
Старой...

Плоды материального труда
Печалят йога, утомляют взгляд,
Ничем уж не порадует судьба
И ничему давно уже не рад…
Взгляд отрешен, и мысль не шелохнет,
Уста молчат, мир познан, все ушло…
И не глядят уставшие глаза
На игры тех, чей не пришел черед…
И не волнует каждый в том пути
И нет желанья больше наставлять,
Нет никого, но только Бог и ты,
Нет ничего, но Божья благодать…
Все вне тебя – Божественный станок,
Мир варится Божественным рецептом…
А ты здесь – лишний, ты здесь – не игрок...

Я не подставлю под водку стакан:
К Дьяволу эту дрянь!
Я не прикрою поток эстакад
Знаменем Октября.

Я не хочу продырявить висок
Ключиком ржавых пуль,
Я не достаточно крут и высок,
Чтобы стрелять в толпу.

Я не прорву перепутицу вен
Клювом стальной иглы.
Я не исчезну в безмолвной траве
Серых камней и глыб.

Я не упрячу слепое лицо
Пальцем прибора в сеть:
Я не хочу, чтобы снился мне сон,
Где я такой, как все.
Я — не такой как все!

Вареньем вишнёвым расплылась благодать.
С горкой черпнуло большою ложкой,
Капельки снизу спешит облизать,
Едва проснувшись, лакомка Солнце.

Напрасно золото ветер сорвал.
Беги скорее! Подставляй ладошки!
Всем счастье щедро дарят небеса.
И каждому достанется немножко.

Вздохнув, вспугнула тени сна.
Улыбка с губ прогнала дрёму.
Любимая, вставать пора!
Сочится благодать сквозь шторы...

Научить видеть искусство. Всё правильно, всё
так, но как не шлифуй, булыжник, не стать ему
алмазом, а пальцы, научившись ставить, мелодии
той не сыграть. О чём я? без слуха, не услышать,
без зрения не увидать, а без беременности не
разродиться, на всё причина, и корытце, свинье
не подставляй, лохань, перевернёт, растопчет,
разелозит, уляжется, захрюкает, и закричит,
потребует опять съестного, заскавчит……….

Как легко мы думаем о жизни в юности,
И о смерти рассуждаем запросто.
И упрямо на своих ошибках учимся
Отвергая мудрые советы старости.

Как легко идем мечтою окрыленные,
Сквозь туман, навстречу неизвестности,
Всей душою в эту жизнь влюбленные,
Презирая трусость и бесчестие.

Дни и годы примеряем к бесконечности,
И рассветы путаем с закатами,
Подставляясь всем ветрам с беспечностью,
Не задумываясь над расплатою.

Как легко мы думаем о счастье в юности,
В дружбу верную наивно...

Валим сами себя, молчанье золото, слово серебро,
головой в дерьмо, тем более что своё, подставля-
емся, каемся и раскаиваемся, несёт, по-над кручей,
по-над пропастью, мутим, замышляем, себе яму
копаем, карлсон не поможет, не прилетит, а обе-
щал, вернутся, «пнутся», дни один, перед другим,
тайн нет, раскрыты, рылами в корыто, довольны,
хрюкаем, почеши спину, маскировку сняли, чего
боятся, без игры, игрища, капища, все в луже,
…………………что может быть хуже.

Жизнь – извечный печальнейший тормоз,
Хочешь так, а никак, никуда…
И стоишь, а рвануть бы, как можешь,
И молчишь – а сказать бы в глаза…
Не стыкуется, связаны руки,
Вязнут ноги в сплошной суете,
Столько мысли – тебе не до скуки,
Лбом и в стенку и в двери… - нигде.
Нету денег, нет нужных событий,
Не черед… и не та… и не тот…
Но, а мозг накален от наитий
И на части беспомощность рвет.
Да не может в смиренье, без шума,
Да не может сидеть или вспять,
Жизнь влечет и не хочется думать...

Серьезные намеренья, к чему?
Они серьезны только на бумаге…
Уж завтра, окунувшись в суету,
Мы не докажем их без драки…

Мы не докажем даже черно-синий,
Пером судьбы подписанный этюд,
И документа белый лист всесильный,
На руку ляжет тонной новых пут…

Платить мечтой за совести насилие
Нас вновь попросит банковский талмуд,
И выкинув по ветру жизнь красивую,
Отправимся на каторгу - рабов приют…

Порою, наблюдая за бессилием, людей -
Чья участь стала только тлен…
Я вижу в них глаза...