Подросли без него

Мимоходом взгляд -
И в душе отрада:
Сад мой палисад,
Синяя ограда!

Что, что отошли
Белые сирени?
Розы подросли -
Колкие колени.

Ветреный жасмин
Как благоухает:
Тоньше тонких вин
Запах испускает!

Скоро-скоро тут
Как восходов блики -
Мальвы расцветут,
Цинии, гвоздики.

Ширли-мырли Мак
Вздыбится над тыном...
/Заграница! - как
Вез неё - куды нам! /

А осенний сплин -
В запотевшей раме
Скрасит георгин
Строгими цветами.

Царственных палат...

Ослы лишь те, кто убежден,
что все кругом ослы,
Кто возведя осла на трон,
Кричат: "Рабы не мы!"

А тот, кто скажет про себя:
"Я раб и я осел."
Тот уж не раб, да и ослом
Не будет наперед.

Ведь не сознание раба
И не геройства дурь
Вели к восстанью Спартака
А клетки смрадный дух.

И пусть кричат "Мы не рабы!"
Заточенные в склеп.
Лишь тот свободен, кто прозрел
И понял, что был слеп.
***

Трубит труба, зовет набат
И горлопан орет,
И на завалы баррикад
Стекается народ...

Как недолговечна сказка,
Я увидела, когда,
Из небесного пространства
Сорвалась одна звезда.

Пролетела над землю,
И растаяла, как дым.
Под несчастной той звездою
Кто-то умер молодым.

Кто такой он, чем был славен?
Свой огонь другим отдал.
Что он на земле оставил?
Детям сказку рассказал.

Только слово было вечно,
Сказка под рукой его
В нашем городе над речкой
Выросла из ничего.

И пылала не напрасно
Сказка посреди степей.
Искры света не погаснут
В душах маленьких детей...

Жили-были дед да баба
В незапамятном году,
У царя был дед - начштаба
И Главспец по Какаду.
Какаду, такая птица,
Что живет за рубежом
Шастал, дед по заграницам,
С тульским, помповым, ружьем.
И в Австралии бродил он,
И в Бразилии бывал,
Он не трогал крокодилов,
Какаду он добывал.
Не любил штабных он кресел,
Хвать ружье и был таков,
А со временем на пенсию
Ушел, по выслуге годов.
Уж по той поре сынки подросли
И по тятькиной дорожке пошли,
Страсть любили...

В армию его не провожала.
Не встречала с армии потом.
Просто лет тогда мне было мало.
Я тогда не думала о нем.
Подросла ,мне семнадцать было.
Повстречала паренька того.
Мне его как раз-то не хватало.
Знать всю жизнь ждала его.

Ты где-то там, в далёком Кишинёве,
Где строят жизнь под европейский вкус,
Где много банков, и цыгане снова,
Меня увидев, кличут: «Эй, урус!..»
Я о России слышал много злости
Об интервенции, о тупике...
Перемывали „этим русским“ кости,
Зато на чистом русском языке.
Но этот край, где сторонятся русских,
Меня к себе не злобой привлекал.
Меня влекло неведомое чувство,
О нем лишь знает греческий Тантал.
Я полюбил прелестную особу
И нежной страстью бурно воспылал,
И думал я, что с ней...

в переплетах чувств, венки из грозы,
и спешить одарить это чадо уютом и лаской,
чтоб когда появилась на свет развернувшийся жизнь,
перед каждым детем расстелится заботливой сказкой
той, в которой как правило, будет хороший конец,
добрый молодец,
конь, приключенья, подковы на счастья,
где забытой любви негасимый огонь
полыхая внутри,
вдруг из дружбы становится страстью.
всех, кто тоже рискнул полюбить,
предложивши пойдем.
Вспомнив как,
появившейся в "грехо рожденье" детё...

На небе звездочка зажглась,
Февраль осыпал жемчугами...
Сегодня, Лара, родилась -
Под кружевными небесами...
Снежинки чистым серебром
Ложатся на её постели...
Февраль-Морозко тихим сном
Качает детства колыбели...

Уж подросла девчонка та,
И жизнь на прочность испытала...
Работа, дружная семья
И муж под боком - все, как надо!..
Друзей сегодня позовет,
Накроет стол под вальс пластинок
И в сказку - тихо уплывет,
Под звон бокалов, в круг снежинок...

Хочу я, в этот день зимы...

Ты родилась, когда цвела сирень,
А прелести весны уж отцветали.
У мамы с папой был счастливый день
И с радостью сердца у них стучали.
И вот прошло уже шестнадцать лет -
Ты подросла, как в поле топольки.
И заалели щёчки, словно розы
И заискрились глазки-угольки.
Вокруг тебя всегда-всегда друзья,
А впереди такая долгая дорога.
Но где-бы ты родная не была -
Вернёшься вновь к родимому порогу.
Найдёшь плечо здесь крепкое отца -
Он душу за тебя отдаст до донца.
А мать согреет лаской и...

Меняя будущее, смотрим свысока,
Награда светлая нам видится в веках.
Оракул бренности роняет взгляд,
На небе звездном подравняв наряд.
Снимаем от усталости доспехи сна,
Война сквозь убеждения земли прошла.
Нетленных знаний путеводная звезда
Твердит о сумасшествии, но ночь светла.
И вера добавляет сгустки пустоты,
Иллюзию возносит к призракам мечты.
Надеемся на будущее в мысленной нужде,
Смерть открывает двери в темноте.
Жизнь перемотана в несчетный раз,
Предскажем снова неземной...