Подражание маяковскому

Здравствуйте, Владимир,
Приветствую, честь
Не девичья – рукопожатие.
До вас, будетлян, долетела весть,
Что облако носит платье?

Что спросишь у Вас? Минуло сто лет,
Как Вы, архаичность отплюнувший,
Чеканили шаг, «бессюртучный» поэт,
Мечтательный, трепетный юноша.

Искали под стать длинноногих девиц,
Высоких, чтоб ямбом не бредили,
Но карта не в масть, и в колоде актрис
Вас высветили и обезвредили.

Пред Вашим величием падаем ниц,
Звучат громко рваные строчки,
А тем, кто в...

Нам гирлянды сосуль – чепуха:
Крыша мёрзнет под снегом и едет -
От сосулек спасёт Ж К Ха,
Поведя к коммунальной победе!

Не только уголовники – все раньше в руки ломики
Бывало брали! - Дворники ломали толстый лёд…
Теперь – сплошные комики, нетрудоалкоголики,
Смакуют кинохроники под выкрики «Вперёд!».

Пусть растут в Ж К Ха платежи,
Наша крыша в пути и в сосулях!
А бабуле в очках подскажи* –
«Не сиди под сосулей на стуле!»

Шагают на прогулочке по льдом покрытой улочке...

Хватит, господа, грустить о сале:
кончились все пряники. Есть кнут!
Чем в нас, братцы, только не бросали!
Чем еще в нас завтра не метнут!

Что-то стали жалкие людишки
все злобней, и, кажется, подлей:
Плюшевым уже не лупят мишкой, -
больше дробью с парою нулей,

И снарядом крупного калибра,
минами из «Градов» и «Катюш»…
Тут уже совсем не до верлибра.
Только о спасенье думай душ,

Только бормочи под нос: «О, Отче!
То есть, извините, Отче Наш!
Скверные дела творятся, в общем...

Если ты заболеешь,
Я стану тебя навещать,
Принося тебе вкусные сладости.
Хочешь стань комаром -
Будем вместе пищать.
Я прощу тебе
Все твои слабости.
Но,увы...
Ты здорова,как бык,
И прокисло в шкафу варение.
А мой нежно-лирический писк
Ты восприняла
Как оскорбление...


Подражание Методом от противного

Если встанешь с постели в строй,
Навещать я тебя не буду,
Комара из себя не строй,
В уши мне не пищи занудно.

Вместе нам не пищать с тобой,
Не летать...

Стал вспоминать Есенина.
Линию от брови.
Многое, что посеяно,
Вышло не по любви.

Новые комсомольцы
Долго не говорят,
Пишут под протокольцы
Линии Октября

Троцкому под аккорды,
Сталину — ибо жизнь.
Я бы поверил в черта,
Скажут: « Иди лечись».

Был для кого то грубым,
Рано ушел в зенит.
В этом оркестре трубы
Надо бы заменить.

А майский воздух зноем душен,
Жасминным запахом надушен,

В убранстве нежном и богатом
И дышит розовым закатом.

А вечер, свежестью плененный,
Весь полон мысли затаенной,

В своих желаньях нем и тих,
Как робкий друг, покорно стих.

В его объятьях думу прячу:
А, может, я чего-то значу?

С тобою буду до восхода
и рано утром я уйду
туда, где спрятались три взвода,
внагляк укравшие звезду.

Разрушу замысел коварный
противников КПСС,
вернусь к тебе неблагодарный
и покажу железный "пресс".

Свой бицепс, словно ненароком,
я обнажу перед тобой,
чтоб восхитилась одиноким
и стала для меня судьбой.

Но знай, родная недотрога:
я часто ухожу в тот край,
где не проложена дорога,
и зря скандал не поднимай.

С тобой останусь до восхода,
до ранней утренней зари,
ты собери...

Я знаю мир -- он стар и полон дряни,
Я знаю птиц, летящих на манок,
Я знаю, как звенит деньга в кармане
И как звенит отточенный клинок.
Я знаю, как поют на эшафоте,
Я знаю, как целуют, не любя,
Я знаю тех, кто ,"за" и тех, кто "против"
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю шлюх -- они горды, как дамы,
Я знаю дам -- они дешевле шлюх,
Я знаю то, о чем молчат годами,
Я знаю то, что произносят вслух,
Я знаю, как зерно клюют павлины
И как вороны трупы теребят,
Я знаю жизнь -- она не...

Её дыхание – движенье облаков
над карими глазами Сан-Марино,
туман над дремлющей аркадой Альп,
ноктюрн адриатической лазури;
в нём, больше, чем могли вместить ладони
гиперборейских ветров и холмов.
Я чувствую скульптурный тонкий мрамор
её изогнутой спины
на кончиках своих озябших пальцев,
как чувствуют безумцы с мудрецами
крадущуюся смерть.
Она царит над возбуждением зрачка
последнего художника природы,
как сакуры опавшая листва,
несомая водой прозрачно-медной.
Её дыханье...

Божок любви,мне стрелы горячей,
Слезой любви,скатилась по щекам.
И нежности мне дорогой милей,
Как я подобен грому небесам!


Но если ты и правду превозмочь,
Решишь,что мир не поддаётся тлену,
Суровостью я волею возник,
Она ведёт к немилости и плену.


И если я погибну в цвете лет,
Кто трепетно мне сердцем превозможет?
Или и лилий нежности букет,
Какое сердце подарить мне сможет?


Не позабудь,перевернуть листы,
Тех слов,в сомнении что оставляешь ты.