Подражание древним

Каждое слово бросается к Вам как самоубийца в окно.
Знакомый порядок трещит по швам, вращается веретено.
Колю себе палец – неужто игра? Зачем же никак не усну?
Лишь только устало закрою глаза – как снова иду по дну…
И там надо мною проносятся днища Ваших лихих кораблей,
Где остро-холодный на палубах свищет седой и древний Борей.
И полон теней и сокровищ их трюм, и странно проложен маршрут…
Я чувствую как вы печально-угрюм, как Ваши минуты бегут…
Уже не ребенок, еще не невеста, стремлюсь...

Мой дом - мой остров, мой ковчег,
Мой заповедный замок Света,
Мой храм Любви, где Человек
Восходит в Высь стезёй Поэта.

Здесь, в доме духа моего,
Вдали от суетного мира,
Душа желает одного -
Блаженства звездного эфира.

К нему возносится в ночи
Мой древний дух - скиталец звездный.
И вспышкой легкою свечи
Взлетаю я во тьме морозной.

И поднимаясь к Небесам
Крылатой искрой бестелесной,
Я сердцем внемлю голосам
Сил Иерархии Небесной.

Мне открываются Миры,
Их...

Ты знаешь, как под звездами
возбуждается серебром тепло?
Ты знаешь, что мы живем?
Ты не оставил ключи от Царства?
Ты являлся этому миру
и жив ли ты?

Давай возродим богов и старые
мифы,
Воскресим ритуалы пустынных древних лесных пространств,
(разве ты не забыл назиданья
старинной военной лиры?)

Мы нуждаемся в великих оргиях золотой века.

Наши отцы щебечут на куполах лесных изваяний.
Наша мать зарыта в морские побеги.

Ты знаешь, что железные адмиралы
ведут нас, как скот, на...

Вплетала в волосы имена,
звезды гасила и забывала.
Писала древние письмена,
сердца, да крепости, штурмовала.
Взмывала вверх и падала вниз,
искала сказки, да быль...напрасно.
Так виртуозно била сервиз,
скандалы, истерики...заразно.
Как все бежала к светлой мечте,
сметая всех на своей дороге.
Моя любовь на белом холсте,
в него безбожно вытирали ноги...
Вплетала в волосы голоса,
твои, других, и верила в чудо.
Застыли стрелки в моих часах
на веки вечные, почему-то...
Трещало сердце...

Придут дни последних запустений,
Земные силы оскудеют вдруг;
Уйдут остатки жалких поколений
К теплу и солнцу, на далекий Юг.

А наши башни, города, твердыни
Постигнет голос Страшного суда,
Победный свет не заблестит в пустыне,
В ней не взгремят по рельсам поезда.

В плюще померкнут зодчего затеи,
Исчезнут камни под ковром травы,
На площадях плодиться буду змеи,
В дворцовых залах поселятся львы.

Но в эти дни последних запустений
Возникнет - знаю!- меж людей смельчак.
Он...

Бывший уполномоченный
Да бывший «лютый» кулак
Сидят на скамейке до ночи,
Болтают и курят табак.

Сяду меж ними - рады:
Враз оживляют речь.
Потчуют самосадом,
Я соглашаюсь: «Вещь!»

И нет ничего такого
Меж ними... И вида нет,
Что первый сажал второго
Аж на двенадцать лет.

Древние старцы вроде,
А выправкой - молодцы!
Ведут разговор о погоде,
О видах на огурцы.

Не зная, сиди хоть до ночи -
Не отгадаешь никак,
Кто из них уполномоченный
Бывший, а кто кулак…

Старинный парк, тенистый полумрак,
Из алебастра статуи стоят, белеют
на аллеях.
Цветов, душистый аромат, витает,
словно фея,
Грея, запахом цветов, все души тех,
Кто здесь шагает по аллеям.

С времен Петровских, изменился старый
парк,
Здесь не гуляют господа, древнейших,
на Руси фамилий,
А подлинники статуй разрушает, наше
время.
Петровский дух исчез, как фимиам с
открытого сосуда.
И не вернется больше никогда,
не будет чуда!

Лунный вечер июля. Теплынь.
/Быть бы юным - украсть бы невесту!/
Не горчит молодая полынь,
Как привычка к конкретному месту.

Кочевые цыгане, костры...
Не хватает на небе кометы:
Суеверной и грозной приметы,
Что величье Руси - до поры...

Кочевали, и мы, будь здоров! -
На возах просыпались от тряски:
Али предок не ставил шатров
От Венеции вплоть до Аляски!

До озноба струна проберёт,
Морок слов одурманит без рюмки -
Где по русским ромашкам вразлёт
Древней Индии...

И в мире, где мрака уже разогнать не удастся,
И черные тени, как коршуны, всюду снуют,
Вдруг песня Бояна над этой землею раздастся.
И гусли его о красавцах волхвах запоют.

Казненные снова по княжьему люту Указу
Из пепла восстанут для битвы, и в бой поведут.
И преданный дважды, вернулся, не дрогнул ни разу.
Силен и прекрасен, и вечно сказанья живут.

О том, как сражались за землю и яростно жили,
О том, как в тумане ночном у костра пировали,
Но черные вороны снова над нами кружили...

Бес лукавый изгонит цыган
С площадей и хромых переулков,
За их древний наивный обман
Бросит им зачерствелую булку

И пойдут по лесам, по кострам,
Собирая подножные яства,
Песни петь по холодным шатрам
Неуёмные дети лукавства…

И теперь будет время цыган,
Но – других, изощренных и точных
Врущих слогом красивых реклам,
Бьющих блеском авто навороченных…

Бес заменит собою любовь,
Вскроет дружбу ножом перочинным
И поставит над нами вновь
Дураков, раболепных...