Подполковник ВДВ Лебедь

Белый лебедь поплыл по широкой реке.
Вот, крылом прикоснулся к моей он руке
и к стремнине поплыл без присмотра, один.
Это сын! Это быстро взрослеющий сын!

Что ж… Пусть будет просторна река!
Пусть по ней проплывают мечты – облака!..
Ну и совесть, сынок, пусть пребудет с тобой,
чтобы жил ты в согласье и в мире с судьбой!

сыплет пух печально
крайний
легкий беленький
случайный
песню лебедя поет
завтра все тут оживет
зацветет
у ворот
вот

Я — центральный винтик Весны.
Я на голову-всю
повернутый…
СРЕДИ ЯРКОЙ КАПЕЛЬНОЙ ВОЗНИ...
мчатся дни мои: лебеди… вороны…


И ручьями город хрустит
и по «встречке»
летит-бибикает…

Вот он я. Так казни… иль прости!..
Ты ж вокруг! Ты — Весна Великая.


Пусть!.. занозливые ветра...
Пусть!.. карманы пестрят прорехами...
Только б в жизни всё — "от винта!"

полетело... пошло... поехало...


Знаю, столько на мне вины…
Кровь колотится — злая, зимняя…

Но, прошу… еще поверни...

Полное отсутствие связей, денатурация белков, что
в голове твоей, блики оков, белыми лебедями, обр-
азами, плыли, алыми, красными розами, на синей,
голубой воде, "ты собственно где?"- искала его ма-
ша, растворился в её сне, как каша в желудке, не на-
йти всех связей, с утра, при побудке, страха страх, ра-
дости радость, перемешалось всё, всё усталость, съе-
ла, схавала, сожрала, не ушедшее, вонзившееся в те-
бя жало, отёк и припухлость, красной меткой, остав-
ив свой след, приложи...

ах, до чего же скучно быть счастливым!
----
любое сердце жаждет свежей крови!
----
поэты изнасиловали осень!
----
мадам, вы задушили мой порыв!
----
оно не утонуло... словно лебедь
----
а публика зевала от восторга
----
и постыдившись показаться скромным...
----
он вышел в люди... и свиньёю стал
----
чем дальше в лес, тем больше дровосеков
----
мы околпачены своим мировоззреньем
----
нам некогда… нам некогда работать!
----
идём к другим мы...

Он коллекционировал заскоки,
И как психолог наблюдал
Кому что вышло в жизни боком,
Кто чем кипел, пылал, страдал.
И с мудростью недостижимой,
Вбирая опыт погорельцев,
Историй знал неисчислимо, —
Таит капкан какое дельце.

Любовно ворох впечатлений
Рассортировывал в судьбе:
Ведь каждый псих немножко гений,
И каждый гений — не в себе.
Свою коллекцию заскоков
Он до последнего хранил.
И вдруг рехнулся ненароком.
Врачу музей души открыл.

И врач сказал в ответ устало,
Перелистав...

Льет ли теплый дождь
Падает ли снег
Я в подъезде против дома
Твоего стою..."
(Восточная песня)

Виниловая кружится пластинка,
И голос Ободзинского поет,
Как он влюблен в девчонку ту, тростинку,
И вечерами у подъезда ждет.

И льется голос, с юности знакомый,
И каждым словом зА сердце берет,
Сейчас насочиняли песен новых,
Но не под них девчонку парень ждет.

Как будто юность кружится в пластинке,
Все так же снег идет и льется дождь,
Я шла из института по тропинке,
Ты у подъезда...

В лесу, как лебеди, вдвоём:
Листва под глянцем изумруда,
И шёпот в лиственный объём
И лес защитником - запрудой.

И воздух - пряностей собрат
В дубраве солнечно - росистой...
И трели птиц - рулад каскад:
И нежность в них и трепет истов!

И взгляд весенний, голос твой:
Душа рождается сначала
С её невидимой рукой,
Несущей россыпи печали.

Волнистый бриз твоих волос
И прядь, нависшая над бровью...
Трава с цветами в быстрый рост,
Не так ли вдруг открыли Трою?

В тумане нет пути...

Расцвела природа Дона!
Красотой своей природы…
Коль ты выбрался из дома,
Знать ушли здесь все невзгоды.
Красотой природа манит…
Душу сердце согревает,
Природа матушка пленит…
К себе манит и зазывает.
Лебедь белый проплывает…
Гнездовье он оберегает.
Лебёдушка в гнезде сидит…
За кладкой бережно следит.
Гнездо своё не покидает…
Пополнение семейства ожидает.
Чтоб к осени его взрастить…
Да в путь далёкий снарядить.

А помнишь, много лет назад -
Звенящий май, и солнце в луже,
И чистые глаза ребят,
С которыми по школе дружен.

И лебедь в парке на пруду,
И мамина лапша "по-флотски",
И "Смоков" хит What Can I Do,
Перекрываемый Высоцким.

Не знаю, чья виновна власть
И кто сие придумал средство:
Как будто бомба взорвалась
И разорвала в клочья детство.

И объясненьям - грош цена.
Читаю на могильных плитах
Друзей тогдашних имена,
Теперь безжалостно убитых.

И, поднимая к небу взор,
Грехи и беды...