Подполковник ВДВ Лебедь

Кончалась полная Луна,
Ты – умерла, иль Первой на утёс взойдя,
Волну из Космоса в себя Ты приняла.

Поэт и власть во все века несовместимы.
Особенно когда во власти
один спецназ, незримый.
Наутро мельком передали в «Новостях»,
Что Ты ушла,
Но футболистом Ты ведь не была,
Чтоб память о Тебе почтили
Молниеносной телеграммой из Кремля.
Сказали, после продолжительной болезни Ты ушла.

Да, имя той болезни – «смертельный век»,
Что перемалывает в жерновах отсутствия лица –
Священный...

Оставленному миру на земле
Поёт в пути последнем Лебедь-птица…
Что будет Там теперь подолгу сниться?!
Или нужды не будет в светлом сне?!

Но песня сожалеет о весне…
О том, что не дано уже стремиться
Воспеть полёт любимой лебедицы
И хора незабудок в тишине…

Нежны те лепестки… Коль глянуть ближе –
В них чистота природы их души…
Творит под небом своего Парижа
И гений, что рождается в глуши…

Талант,не зарывая – засвети!
…И я желаю так тебе уйти.

Как ел скотный двор, так и ест из корыта,
И гадкий утёнок слывёт за урода,
И щёлкают пасти при слове «элита»,
Не вписанном в листик «простого народа».

Но только элита – позвольте ремарку! –
Умеет держаться от стада подальше,
Не путать яичницу с божьим подарком
И честно кривиться от позы и фальши,

И серость не звать «приблизительно белым»,
И с совестью быть почестней и построже,
И не продаваться – частями и в целом,
Пусть даже не купят и рукопись тоже.

Элита живёт...

Укутав ноги в плед верблюжий,
Отбросив томик Оноре,
В объятьях нежных мыслей кружев
Одна в бесснежном декабре.

На сердце грусть и вечер темен,
Трещат дрова, бежит смола.
Лишь в полумраке, в полудреме
Романса слышатся слова.

Аккорды плавно словно лебедь
Плывут, проникнув прямо в грудь.
Опавших листьев слышен лепет,
Ты вспоминай, ты не забудь.

Ты вспоминай круженье лета,
В осенних росписях леса!
И то, что было, было это –
Любви прекрасные слова…

И были танцы на веранде...

Букет из снежинок в охапке.
Узоры морозных полей.
Иду в меховой тёплой шапке
По крыльям живых лебедей.

Я слышу, хрустят как их кости
И мнётся нежнейшая кожа.
Лежат подо мной словно мостик
Они никого не тревожа.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 20.03.2013

Крик вокруг, узость, волос, птицы, вернулись
назад, подумали лето, черны, плавают, лебеди,
шум прибоя, раскаты грома, горизонта нет и
паруса, одиночества предел,страх и боль,уволь,
сентиментальность, старость, слеза в бкал, ре-
льность потеряна, расстроена личность, ограни-
енность множества шёпот тьмы, проникнет в
сердце, упоение развеселит его.

Полос не видел, а струну, и тело, ей под стать,
и обгоняя свет порхал, как бабочка а самолёт
стал мал, а время испарилось, сказал же, чтоб
брала на вырост, надежду не таил, земли не
ждал, болтанка, как игра, по горке он спуска-
лся, и вспомнил детство, возвращался, он
время обогнал, и впал, а мысли об одном, вер-
нутся, и гравитация и время как всегда, рассвет,
восход, закат, что может быть прелестней,
лебеда, и босиком по травам по росе, или поу-
тру по косе, песчаной, засосало...

Молящихся огней святая чистота
у чаши огненного диска.
С дна Озера из белого огня
восходит Храм прозрачный
из воздушного стекла.
На стенах Храма образы столетий
и Вечности седой оставленный вердикт.
И лебеди торжественно застыли в розовой воде, внимая тайне.
Посередине Озера на четырехгранном жертвеннике
Младенец восседает с крылами бабочки,
и очертания границ между мирами тают.
Младенец же вытягивает нити из Ядра Большого Солнца
и через сердце пропускает.
Переплелись в Гармонию...

Как белого лебедя крылья легки,
Штормами, потерями вились витки,
Грозой застлала сомнения хмарь...
Но выплыло солнце-- сердечный портал.
Меж телом земным и космическим дном--
Расцветом душевных садов (космодром).
И кто Мы, зачем Мы, Кем были в мирах--
С ним каждый увидит свой истинны мрак,
Когда под давлением тягот земных
Забыл, что он сам Проводник и Родник.
Сознаньем питая, себя же растит
Из семени Духа Душевный цветник.

И сильные крылья орла в вышине
Раскрыты в полёте из центра...

Ленное солнце в самом соку
Плесенью желтой на ставнях;
День набирает листву-высоту;
Вечер пылиться устало;
Ночь кочегарит чёрной смолой;
Утро вдребезги бьётся –
Время течёт синеглазой рекой,
Небом, лебедем звёздным,
Лижет глаза, подрезает тоской,
Сводит туманом бесценным.
Бедное счастье бредёт за тобой,
Ходит кругами, по венам
Гонит железо, желчь и вино,
Тянет резину дороги;
Тебе – остаться, уйти – всё равно,
Всё, лишь слова, одним словом.
Вот, ты в ночной укрываешься шёлк...