Подлые измены

Восьмого марта в воскресенье,
В чудесный праздник, день весенний,
ЖЕЛАЮ ВАМ: увечья, страха,
Разрухи, голода и краха.
Конфликтов, оползней, лавин,
Измены Ваших «половин»,
Крушений, наводнений, боли,
Отравы, гадостей, неволи,
Грехов в работе, сокращений,
Больших и малых упущений,
Разгула низменных страстей,
Войны, разлуки и смертей,
Высоких цен, болезней, сглаза
(Чтоб привязалась к Вам зараза),
Землетрясений и разводов,
Неурожая огородов,
Несчастий у родных и близких,
Окладов...

Лежит на прибранном столе простой листочек,
В нем непривычно мало слов и много точек.
Все окончательно решилось днем прохладным.
Скупой объявлен приговор, листом тетрадным.

«Я не могу так больше жить, пора расстаться.
Не объясняй, не будем мы с тобой ругаться.
И не ищи попыток, впредь, со мною встречи,
Не набирай мой телефон, я не отвечу.

Боль постараюсь превозмочь и буду сильной.
Помогут времени вода и Бог всесильный.
Не буду, тихо, по ночам, в подушку плакать.
Сын перестанет...

Я больше не пишу стихи
И в поле я не жду рассвета
Зима милее мне, чем лето
И тьма приятней, чем огни

Я больше не пишу стихи
Наверное душа устала
Своё, как видно, отстрадала
И не зажечь её, увы.

Я больше не пишу стихи
И по ночам не режу вены
Простил предательства, измены
И спрятал в шкаф свои грехи.

Я больше не пишу стихи
И рифмы больше не ласкают
Водой сквозь пальцы ускользают,
Оставив чистыми листы.

И лишь порою лунный свет
В насмешку, иль забавы ради,
Упав на старые...

Когда яблоко с ветки срывала,
ей послышался голос Отца:
«Только б это мгновенье не стало
настоящим началом конца!
До чего же ты, Ева, упряма!
Ну да ладно. Решила – срывай.
Только яблоко это Адаму,
заклинаю тебя, не давай!
Предложив угощенье такое,
превратишь ты барана в козла.
Ты разбудишь начало мужское,
а оно – средоточие зла!
Плод заветный в Адаме пробудит
неуёмный задор боевой,
и поверь: его тело не будет
никогда уж дружить с головой.
Зло в душе его возобладает
и собою...

Истории пирсы - политики порты,
Песками Сахары, ветрами Эллады
По Римской пыли маршируют когорты,
По ратной Руси распевают баллады.

Гербами победы увенчана память,
Пороком позора пропитано рабство,
К царям и вождям о пощаде с мольбами
Всю жизнь обращалось народное братство.

И слыша покорно правдивые речи,
Все верили свято с колен не вставая,
И шли с чистым сердцем в кровавые сечи
Себя не щадя и войну воспевая.

За имя, за знамя, за землю, за веру!
Под честное слово без...

Меня спешил развеять быстро ветер,
Когда ему все слухи донесли,
О том, что ждёт меня, в сей тёплый вечер,
Про миг моей спешащей гибели.

И бело-чёрный падающий пепел,
Едва коснувшись черственной земли,
Убийце подлому в лицо ответил,
Воскреснув фениксом любви:

«Зачем ты так?.. Наверно не заметил,
Что я люблю, и хочешь, хоть топчи,
Но всё ж прошу, чтоб для себя отметил,
Что вновь воспряну в пламени звезды!..»

Ты слаба, как морская пена,
Ты нежна, как сама измена,
Ты красива, как песня моря,
Ты же дива, живи без горя...
Я же буду с тобою ветром,
Не забуду, перед рассветом,
Губ коснувшись, лаская тело,
Улыбнувшись, уйду несмело...
Нам останется память страсти,
Бог прославится в своей власти.

Александр Канторович

Старый беззубый король.
Но жизнь еще тешит его.
Дает понять, что не ноль.
Угощая чайком с пирогом.

Старый беззубый чудак.
На ночь – рюмашка вина.
На головенку – колпак.
Греет в постели жена.

Старая беззубая кляча.
Подле храпит короля.
Когда-то богиня удачи…
Ну а теперь – тру-ля-ля.

Моя Фортуна и прекрасна, и хитра,
Хранит в шкафу от мужа и от сглаза
Не сувениры, письма и алмазы –
Меня любимого – до самого утра.

Не слишком комфортабельно жильё:
Курить нельзя, как и нельзя дать храпу,
На вешалке – наручники и шляпы,
На полках стопкой – нижнее бельё.

Не фетишист. А жаль! Какой простор
Больному пылкому воображенью…
Бисквит, оставлен в спешке, к сожаленью,
Но, к счастью, прихватить я смог «Кагор».

Теперь мне остаётся лишь вино…
По капле ревность заполняет...

Кресло - в нем старая дама... Одна.
Ноги заботливо пледом укутаны.
Целыми днями сидит у окна.
Дремлет и мысли ее перепутаны.

Чудится ей, что она молода,
Шляпку надев, перед зеркалом вертится.
Бросив кому-то, рассеянно:"Да", -
Чмокнув отца, вниз сбегает по лестнице.

Мальчик-слуга улыбается ей,
Дверь открывает, услужливо кланяясь.
Кучер запряг, нынче, лучших коней.
- Трогай! - И в город пролетка отправилась...

Церковь. Венчанье и свадебный пир.
Музыка, танцы, веселое пение...