Подлость

Не остановятся мерзавцы в англо-саксах,
В своём стремлении сгубить весь мир войной.
Чтоб для себя на том построить рая царство,
Чтоб им одним принадлежал весь шар земной.

А остальных людей, чтоб не мешали в этом,
Загнать в безмозглые, бездушные рабы.
Да закрепить сие для всей земли навеки,
Чтоб это иго люди сбросить не могли.

Да вот зат′ыка – Русь не хочет подчиняться
Их алчным замыслам, да подлостям иным.
Она свободна, не даёт создать им рабство,
И люд России в том никак не...

Я,наверно, давно бы сгинул
В мире подлости и вранья.
Отыскал бы свою осину...
Кто-то молится за меня.

Кто-то молится, я то знаю,
Знаю точно- она моя
И чем ближе я к краю края,
Жарче пламя любви-огня.

Свет свечи боль души излечит
Пропадут и печаль и грусть.
Нам осталось чуть-чуть до встречи,


Северенков
За тебя я теперь молюсь...

И Даллес, и Бжезинский лишь шакалы
При Алчности, они – её дерьмо.
Служак ей в дело подгоняют справных,
Мечтая, чтоб за это им свезл′о.

Плодятся далласята, бжезинята,
По миру, саранчою на полях.
Да разъедают страны, бесенята,
За доллары, жир′уя на смертях.

И на Руси немало дерьмократов,
Готовых за серебряники в ад.
Да сколь их там уже попропадало?
Из ада ж не найти пути назад.

Рвались, да осознали, басурманы,
Россию силой злобной не возьмёшь.
И в ход пошли ложь, подлости...

Эх, нажраться б до потери пульса,
Визга поросячего до и,
Позабыть боль подлости укуса,
И проблемы в жизни все свои.

Эх, напиться б так чтобы сорвало,
Всех моих устоев тормоза.
Чтобы душа пела и рыдала,
И пылали удалью глаза.

Эх, найти бы время, ну а пьянке,
В жизни мирской множество причин.
Повод для застолья и гулянки,
Всегда есть у правильных мужчин.

Эх, упасть бы взглядом в дно стакана,
Водку, перед этим выпив в нём.
Чтобы став добрей, в угаре пьяном,
Спеть о сокровенном...

Как много в мире подлецов,
Что лгут, и не краснеют.
И всяк из них убить готов
Любого, кто слабее.

Когда ж грядёт расплаты час,
Трусливо пряча морды,
Бегут, как крысы с корабля,
Топча всех поголовно.

Иные вроде бы спаслись
От кары человечьей,
Да только предстоит им жить,
Трясясь, как хвост овечий.

Вот-вот раздастся тихий стук,
А там, за дверью, тени…
Что за их душами придут,
Без всяких сожалений.

С них снимут шкуру, как они
С других её снимали,
Да избежать такой беды...

Я не ведал во что обернётся порыв,
Когда мысли в слова, а желания в дело.
Чувства силою, он в моих днях превратив,
Ум заставил принять, то что сердце хотело.

Я не ведал куда, заведёт мысли ход,
Из подобраных фактов создав цепи логик.
Я не знал, что как пламя обжечь может лёд.
И быть подлостью то, что считали за подвиг.

Я не ведал краёв, оттого берега,
Умудрившись попутать, был болью наказан.
И себе сам стал хуже, любого врага,
И в миг слабости миром, был сбит и измазан.

Я не...

Я устала от лжи и обмана,
И от подлости многих людей,
Как когда то сказала бы мама:
«Лен, ты взрослая, больше не верь».
А верю и вновь обжигаюсь,
И от этого больно в груди,
И так хочется крикнуть порою:
«Мам, приди, мам, ну поговори!
Объясни, что любовь умирает,
Объясни, что людей предают,
Что на деньги все чувства меняют,
Что в глаза тебе смотрят и врут!»
Но в ответ тишина и безмолвие
И укор с небес маминых глаз:
«Лен, ты взрослая, в чем ты виновна?
Это жизнь, жизнь для них...

Ты!? Не читал Шекспира!?
Да, не читал. И что ж?
Ну, вон они, читавшие Шекспира.
Такое вытворяют, что пробирает дрожь
За подлости, творимые по миру.

Пусть кто-то с вожделеньем
чтит Англию, как свет.
Английский говор мне не интересен.
И для души моей милее в мире нет
Раздольных задушевных русских песен.

Прекрасней нет просторов
родимой стороны,
Её за раз и не окинешь взглядом.
В ней есть ключи того, чем русичи сильны,
И мне для жизни большего не надо.

Погиб поэт!- невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде… и убит!
Убит!.. К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
Что ж? веселитесь… Он мучений
Последних...

Верил я, что дорога дней долгая,
Станет тем, чем в ней время живёшь.
Но устал и во мне чувство горькое,
Говорило, что всё это ложь.

А я явью, считал мне желанное,
Но его, воплотить в жизнь не смог.
И прожив, боль и время печальное,
Не нашёл, смысла долгих дорог.

Но надежда, ещё всё же тЕплится,
Что во мне я, мне смыслы найду.
И судьбу, непутёвую грешницу,
Образумив, избегну беду.

Я быть ангелом и не пытался,
Под удар щёк, не мог подставлять.
Но до подлости, не опускался,
И...