Подлости

Пытаясь Алчности служить,
И в этом радость находить,
Людей в рабы хотят свести,
Чтоб этим лишь себя спасти.

Считают, правят всем они,
Для них одних благие дни.
В их власти жизнью управлять,
И судьбы всех людей решать.

Безмерной наглости полн'ы,
Решают, что плести вольн'ы
Всю мерзость алчных дум своих,
Вык'азывая подлость их.

Мнят первыми себя они.
Да вот он, миг – их жизней дни
Никчемны станут никому,
И сгинут, мерзкие, во тьму.

Там Алчность, чуя их душ'ок,
Всех перетрёт...

Не кричи, не хвались, не кайся,
Отпусти, не прощай, не брани.
Не надейся — второго нет шанса,
И не вспыхнут опять огни.

Подарив, не жди плат за это,
И добра от добра не желай.
Встретив подлость, себе завета,
Не любить больше, не давай.

Не простит за успех отставший,
Обогнавший уйдёт в верха.
Все свои, сами солят каши,
Так должно быть, в том нет греха.

Не всегда, есть у вещи имя,
Не всегда, имя вещи суть.
Не всегда, могут стать своими,
Те с кем рядом, шёл жизни путь.

И...

В который раз на сердце раны,
Обид соль память сыпанёт.
И я от боли словно пьяный,
Сотру со лба холодный пот.

В который раз порывом гнева,
Сожмёт ладонь в кулак тугой.
И ярость, пламенем по нервам,
Но я сдержусь, сгорев душой.

В который раз пойму — бессилен,
Мир не избавить от дерьма.
И даже самый сильный ливень,
Не смоет грязи из ума.

В который раз пойму, что подлость,
Всегда хитрее доброты.
Что людям, часто важней должность,
Души и сердца чистоты.

В который раз за боль...

И всё же я сумел,
И всё же не сломался.
Меж фактов, слов и дел,
Самим собой остался.

И всё ж хватило сил,
Мне в сердце сберечь лето.
И я дошёл, дожил,
До светлого момента.

На мудрость хитрецов,
Есть твёрдость простоты.
Те, кто терпеть готов,
Дойдут до их мечты.

В дней время жизни дань,
Отдав, на их путях.
Я совести за грань,
Не заступал в делах.

Труднее так, но всё ж,
Я смог — я всё ж сумел.
Сквозь подлость, боль и ложь,
Дошёл, дожил, допел!
Марковцев Ю.

Из каких неведомо времён,
Какой, неведомо реальности,
Не зная, ищет путь к ней он,
Изнемогая от усталости.

Здесь всюду лишний и чужой,
Отторгнут обществом людей.
В нём суть реальности другой,
И в этой, жить ему больней.

Не знает он какая сила,
Играет в эти игры с ним.
Уж лучше б, сразу бы убила,
Чем посылать, вот так к чужим.

Здесь правит денег ложь и подлость,
А он, от этого больной.
И его сути чужеродность,
Людей пугает здесь собой.

Мир не прощает живым странности,
Он...

Как василиски взглядом в сказке,
Несут живому умертвление.
Так в нас тоска, стирая краски,
Погубит радости мгновение.

Все хотят счастья, но Закон,
Не знает к людям снисхождений.
Нас в своих рамках стиснет он,
В расчёт не приняв наших мнений.

Больней наветов чужака,
То, что им верил друг-товарищ.
Но не поможет грусть-тоска,
Ведь ею, подлость не исправишь.

Зимою не бывает гроз,
Но в холода жить тяжелей.
Тепло из тел берёт мороз,
Потрогав лапою людей.

За шагом шаг и вот уж...

Сыро, зябко и жизнь бяка,
Нет веселия ни в чём.
У судьбы то плеть, то палка,
А их нет — бьёт кулаком.

Бяка, кака, мерзопакость,
Бытия болота дно.
В нём со злом и смех, и радость,
Перепутались давно.

В этой бяке живут буки,
Неприветливы, тупы.
Живут подлостью науки,
И инстинктами толпы.

Здесь не нужно выделяться,
Ярким быть или блистать.
Уметь нужно растворяться,
И своим для сильных стать.

Сыро, зябко и жизнь бяка,
Нет веселия ни в чём.
Скучно всё — и мир, и драка,
Всё...

Мороз, холодный ветер в душах,
Снег, гололёд, всё в серой дымке,
И марта солнце-невидимка
Весенний план природы рушит.

Прямая связь с морозом в мире,
Война весны с январским хладом,
Зима бомбит хоть снегопадом,
Но солнце ждёт её с секирой.

Теплом снега и льды растопит,
Согреет землю, скалы, воды,
Исчезнут зимние невзгоды,
Весна уже набрала опыт.

Мы назовём Весной Россию,
Зимою Запад подлый, дикий,
И образ США двуликий,
Кто вносит нам шизофрению.

Вернётся Правда ведь когда...

Душою алчность привеч'ал,
И в лапы к ней попал.
Всего и сразу возжелал,
Тем ей и потак'ал.

Не получая, что хотел,
Он в ненависть впад'ал,
И радость в людях не терпел,
И злобой полых'ал.

Гон'имый алчностью своей,
Он полицаем стал.
А страх по-над его душой
Тогда уже вит'ал.

Предав того, кто рядом был,
Он ублажил свой страх,
И страх его в раба скрутил,
В нём душу растопт'ав.

Он жёг, и вешал, и стрелял,
Душил иль избивал,
А страх его за горло брал,
В глазах его стоял...

Ты лиши меня Господи памяти,
Она душу мне поедом ест.
Забирает из жизни все радости,
Неподъёмным, её сделав крест.

Как крапивою, жгучей тоскою,
Обожжёт память сердце в груди.
И опять ничего пред собою,
Я не вижу в пути впереди.

И опять ложь, измена и подлость,
Из былого, в меня поглядит.
И опять, уязвлённая гордость,
Обжигая, в крови закипит.

И себе, хуже ворога злого,
Стану я, испив памяти яд.
И на всё, будет сердце готово,
За возможность вернуться назад.

И устав от...