Подковы

Сад мой полон печали –
осень склонила ветви
в его просторном доме,
сердце согрев дождём.
Холод листвы причалил
в гавань оконной клетки;
крыш черепичные волны;
сепия глаз, как сон,
что паутиной вышит.
Осень сгорает ветром,
сад мой – свечи олива –
тенью колышется ветхой,
нежным шафраном спит.
Листья мостят дорогу;
тонкий дымок безлюдный,
тропок немых, играет
на остывающих углях.
Тонкий листок кленовый
сердце не обманул,
всё расписав, как будет,
в тёмно-коралловых нитях...

А мысли и действа
Проходят по кругу:
Картинки из детства
И сны, те, что в руку,по
И письма, и встречи,
И дни - по порядку...
Тот пятничный вечер
Как был, без остатка,
И вечер в субботу
Дождливый, промозглый...
Работа, заботы,
И то , что серьёзно,
И что - бестолково,
И что - бесполезно,
И счастье подкова
Приносит - известно,
А зеркало бьётся,
Известно - к несчастью...

Автобус плетётся.
Погода - ненастье.

А мысли все только
О светлом и тёплом,
А капли дождя
Пробегают...

В летний отдых на Байкале
Лошадь на костре поймали.
Щёлкнул фотоаппарат
Чудный кадр уже заснят.

Лошадь мигом поскакала
С брега синих вод Байкала.
В праздник, что бы к нам прибыть
Радость людям подарить!

Всех поздравить с Новым Годом
Целый год пробыть с народом.
Разум, мудрость всем дарить
Страсть и нежность возродить…

Бодрость, крепкое здоровье
Счастье с пылкою любовью.
В дом везёт веселье, смех
Божью благодать для всех!

Стук подков и звон бокалов...

Белые берёзы среди сосен
Девицы, надевшие убор,
Что приберегался с самых вёсен
И озолотил собою бор.

Елей треск и водопады шишек,
Гром в лесу от дятловых гвоздей...
Из-под мха подковой жёлтой вышел
Выводок пасущихся груздей.

Осень принесла дожди. Упорно
И под шелест склоненной травы
Вдаль плывут по стрежню речки Чёрной
Золотые плотики листвы

Оставил я дома вагонку и Рейки,
А в завтра зовет Подкова.
Заплакали ноги при виде скамейки -
Дзенская радость сурова.

А тем кто не въехал, сюда не доехал -
Повысьте свою концентрацию.
Садитесь в дза-дзен и приезжайте
В Арийскую Федерацию

С твоим сердцем вдвоем, как со свечой,
Провожаю год старый и Новый встречаю,
Как по тонкому льду и со счастья подковой,
Круг черчу… в центре круга огонь – очаг Весты.
Боги все отныне сплотятся.
Ариадна вернется к Тезею,
Ипполит дорастает до Федры.
Лоэнгрин не расстанется с Эльзой.
В Эльсиноре на троне законный король.
Прах и соль перемешаны вместе в горниле.
В чаше медной пророчеством имя…
Так былое и Новь вновь меняют друг друга местами,
Отражаясь в тебе и во мне зеркалами.
Так...

Безудержный ветер с листвяною гривою
по спящему городу мчится ретиво.
Он хлещет по окнам промокшей листвой
и ветками цокает по мостовой.
Там, в луже вода в лунном свете дрожит.
А может блестящее что-то лежит?..
Вот вздыбился ветер, взвихрился на миг
и в тот же момент неожиданно стих.
Скакун ускакал по добру, по здорОву,
оставив на память нам месяц-подкову.

Тёплый снег
обрамляет
полдень.
В бледно-серых лучах декабря,
под кровлей
свинцового неба,
затаился
плачущий призрак метели.
Опустевший двор
вздохнул с облегченьем.
Ветер скользнул
по ржавым качелям,
будто скрипнула дверь
в прихожей
после долгой
бессонной ночи,
скованной льдом
ожидания.
Белая магия
серебристых ветвей
разбавляет
тусклый
оттиск дороги.
Одинокое соло
взгляда
теряется
в импровизации улиц,
словно в заснеженном поле,
хранящем подкову
зимнего солнца.

Рдеет ночь. Тревожно. Сиро.
В чёрных клочьях высь.
Словно все печали мира
В сердце собрались.

Гул растёт. За мною мчится
Время – печенег.
Слышу речи, вижу лица.
Двадцать первый век.

Только права на ошибку
Случай не даёт.
Кто-то первым в руки скрипку
Вещую берёт.

Как нужна душе смятенной
Дивных звуков власть!
В них – и боль, и зов священный,
И молитвы страсть.

Горечь. Гордость. Память… Снова
Русский непокой.
Вновь на поле Куликово
Рать ведёт Донской.

Рдеет ночь...

…Кто – на «своей», кто – на такси.
Я – на «стреле», от трёх вокзалов,
к игумену всея Руси
сквозь частокол лесных завалов,
по лезвиям стальных путей…
И вот, златое покрывало
поверх сложившихся идей
из камня, веры и металла
уж режет глаз.
Ряды икон,
поделок, меха и матрёшек
да вековечный перезвон
над торжищем трещащих ложек.
С поклоном в толщу древних стен,
с поляком смирным и китайцем
вхожу.
А вечер загустел,
и Лавра колокольным пальцем
цепляет перстенёк Луны...