Подъем в гору

подброшу
хворосту в костер
пускай летит огонь до неба

Хочу я с Вами поделиться
Красивым видом насладиться...

Где выход в море
Из красивого лимана,

Где море чистое,
Где красных крыш ковер,

Вечнозелёные деревья на подбор,
Где слышится гитары перебор,

Перед глазами нескончаемый простор,
Где волны заплетают в нить узор.


*** *** *** ***

Греция, г. Нафпактос

Я прощаю природе зазнайство
За окном разметелилось майство,
Солнца огненный бич хлещет близко,
Ветра магия с ноткой изыска

На рассвете притворно жестоко
Золотит опахало востока.
Но циклон метит в личные цели
В многомерном пространстве дуэли:

Уступать не желая сезоны,
Вновь сошлись пограничные зоны,
Вовлеченный в пространство гротеска
Старый мир обновляется дерзко.

Сегодня праздник Алексей…
А зима на Дон скорей!
Не желает видно уходить…
Весне по-прежнему грозит.
Снегом всё припорошила…
Покрывалом своим укрыла.
Морозец снова с ветерком…
Гуляет по лесу кругом.
Хотя ручьи давно сбежали
И Дон ушел здесь без печали.
Пора и в поле выезжать,
А зима не желает уезжать.
Как бы она здесь не бесилась…
За зиму видно износилась.
Весна своё сейчас возьмёт…
Родная зимушка уйдёт.

Получится — прекрасно!
А нет — так не беда!
Злой случай — не указ нам,
А выход — есть всегда!

Сирена «Скорой» взвыла,
Тревогу подарив.
И сделал жизнь немилой,
Предчувствий злых наплыв.

А там — у горизонта,
Далёкий как мечты.
Шёл незнакомый кто-то,
К заре из пустоты.

Мир в серость грустной мысли,
Умом вновь был окрашен.
В ней слов нет — они вышли,
В миг боли, в крик однажды.

Получится — прекрасно!
А нет — так не беда!
Не болью смерть ужасна,
А шагом — в Никуда...

Мир огромен, так что же мне мало,
Места в нём — я себя не найду.
Моё счастье за горы сбежало,
И я пью серых дней череду.

Не украсили сердце мне шрамы,
Их не видит на нём мир в груди.
Я не верил в суровый суд кармы,
И за то, ждёт печаль впереди.

Повернулся мир, тьмой скорбных граней,
Серость жизни, в нём хуже всех бед.
Мысли грустные, стаей пираний,
Съели, гордую радость побед.

Дождь всю ночь лил и утро прохладой,
Нас встречает за дверью квартир.
Рассвет небо, зорь алой...

За лесами, за горами,
Да в Восточной стороне,
Живут те, кто земляками,
Всегда будут в мире мне.

Те, с кем близок я душою,
С кем дышу я в унисон.
С кем судьбою жил одною,
Песней из одних времён.

Нас по миру раскидали,
Перемен ветра и вот,
Между нами теперь дали,
И во мне печаль живёт.

Люди здесь совсем другие,
Жизни — здесь другой уклад.
Вспомню дом и ностальгии,
Затуманит болью взгляд.

За лесами, за горами,
Да в Восточной стороне.
Солнца мне родного пламя,
В неба синей...

Рухнув с самой высокой из гор,
Разобьётся душа на осколки.
А с ней святость её и позор,
Разобьются, став меньше чем точки.

Слабость будет наградой за труд,
Он в себя силу тела возьмёт.
Но его дел, след в мире сотрут,
Следы тех, кто за нами идёт.

Разожжёт огонь чувственный страсть,
И по жилам кровь жидким огнём.
И над разумом чувства взяв власть,
Рассудительность выжгут всю в нём.

Доброта, в злое станет мостом,
И молитв не спасёт благодать.
И за то, что знал встречи с грехом...

А время горит,
А жизнь в нём сгорает.
Без жизни ум чист,
Он мысли не знает.

Жизнь — тщетность сует,
В мир смерти портал.
И смысла в ней нет,
О нём, ум соврал.

Был краток восторг,
Тем, кто помогал.
Он вовсе не Бог,
ВСЕГО — он не дал.

Тех, кто всё сносил,
Загрузят вдвойне.
И дай Бог им сил,
И путь, беды вне.

Средь инея лист,
Багрянцем пылает.
А время горит,
А жизнь в нём сгорает...
Марковцев Ю.

Из тумана, на горе папаха,
И под ним не виден её пик.
И герой касание знал страха,
Но пред ним, душою он не сник.

Тот, кто лишь собою озабочен,
С благородством духа не знаком.
Он себе желая счастья очень,
Не заметит грусти боль в другом.

Облагает время живых данью,
Забрав силы старит их тела.
В нём судьба то тьмы, то света гранью,
Тронув, будет то добра, то зла.

Как потоком восходящим птице,
Человеку близких доброта.
И ему с ней в жизни покорится,
На путях любая высота...