По привычке

Ради женщины,безмерно милой,
Ставшей путеводною звездой,
Сжег он крылья, редкостные крылья,
Что его вздымали над землей.

Ставшим безъязыким, словно аист,
Потерявший небо навсегда,
Он идет к ней,как больной, шатаясь
От необъяснимого стыда.

Но она мужчину успокоит.
Ей подскажет женское чутье
Как внушить,что горевать не стоит
О ночных полетах без нее.

Он привыкнет ездить в электричке,
Собственной машине станет рад,
Он забудет ,что имел привычку
Облаком, как мячиком,играть...

Нет мне не надо жизни другой, не хочу ее я менять
Пусть буду я вечно чужой, и не буду в постели лежать
Я не хочу быть знаменитым и не хочу я быть с тобой
Пусть будут праздничны мои именины и буду я сам с собой.
Нет не надо мне твоих взглядов или красивых слов
Нет не надо мне быть с кем-то рядом и кого-то любить
Я решил что хочу быть один и не расставаться с такою судьбой
И пусть я умру в одиночестве и никто не встретится со мной.
Когда я буду лежать при смерти или в гробу
Я ни хочу...

Я помню все:
Твой взгляд, твой смех,
Твое надменное "привет",
Когда ты с нею шел за ручку...
Зачем ты так? Ведь я любила
Тебя таким, какой ты есть.
Сейчас люблю... Хотя... Не знаю...
Может любви давно уж нет?
А это чувство - лишь привычка?
Я помню все:
И твой ответ.
Хочу забыть тебя... Навек...

Желуди со свистом падают в воду,
Уставшей, заросший, тихой реки,
Старую тешу привычку, причуду,
Узнать, что словили здесь русские рыбаки.

Их подтверждение в угрюмом кивании,
Лес дрожит, колокольчик звенит,
Стою, молчу, боюсь их взысканий,
Ожидание развязки этой истории пленит.

Вот заблестела рыбка под солнцем,
Удачу рукой ловит русский рыбак,
Бьется в руках скользкое тельце,
Уложит улов он в свой полубак.

Кого угостит ухой он пахучей?
С кем заведет от души разговор?
Человек...

Кто-нибудь добрый, помоги мне!
Все имена – заюзаны дьяволом
Все имена всех религий!
Нет имени, под которым бы он не скрывался!
Каким бы ни называл он себя,
И которым бы ни подписывались влюблённые в него адепты,
Совершающие под этим именем, "этим именем" и "от этого имени"
Истязания, Бого-убийство, кощунства и зло.

Имена все лукавы!
За именем каждым лукавый прочно обосновал свой престол!
А ты – ДОБРЫЙ КТО-НИБУДЬ МНЕ ПОМОГИ!
Имени кого я не знаю!
(И не могу, потому, похулить, вместе...

Смеешься, мою жизнь привычно считая за шутку.
Плевать! Чем живу - тем довольна бываю вполне!
Глупышка - не я, просто села не в ту маршрутку.
Я знаю причину - фруктовый кисель в голове.

Шнурки развязались – сегодня уже раз в десятый,
Две ленты вплету, ты не вздумай с ухмылкой смотреть,
Ведь я не боюсь ничего: мне поможет Распятый,
Лаская и нежа привычные догмы в моей голове.

Привычка терять то друзей, то билеты, то серьги,
То деньги. Проехали. Что тосковать по весне?
Спасет...

На Куличках жил давно когда-то
Старый фермер – Иванов Иван -
Каждый день: с рассвета до заката
Все в своем хозяйстве делал сам.
Деда Ваню помнят старожилы:
Говорят, железный был мужик!
Щедрый и работал, как двужильный,
Был силен, но ростом невелик.
Торговал он молоком и мясом,
Хлопотливых пчелок разводил,
Только вот вареные колбасы
Старый фермер не производил.
Птицеферму дед Иван построил,
Чем поверг своих соседей в шок:
Курочек на ферме было трое,
А четвертый – Петя петушок.
Так...

Цепи привычек сковали все тело,
Переплелись и узлом сошлись сложным.
И почему-то теперь мне нет дела,
Что в настоящем, а что уже в прошлом.

Теперь не понять что действительно нужно,
А что шелуха, и что можно отбросить.
На небо смотрю, отраженное в лужах,
Не в силах невидимый груз с себя сбросить.


Цепи разлуки все сердце сковали
В час, когда близкие вдаль уходили.
Память кричит о том, что потеряли,
А разум о том, чего не находили.

Все чаще теперь грусть-печаль мне подруга...

Соревновались, начиная с детства –
Чью погремушку громче слышно?
В пеленках, лежа по соседству,
Смотрели чей «фонтанчик» выше?

Потом лепили из песка куличик.
Армрестлинг уважали в школе.
Решали у кого вредней привычки,
Кто слово худшее напишет на заборе.

Количество, побед любовных приумножив,
За звание боролись Дон Жуана.
Чтоб заработать денег – лезли вон из кожи,
Но только, чтоб диагональ экрана…

Чтоб холодильник, дача и квартира
Намного были больше, чем у конкурента...

По всей длине прошедших лет
твердели старые привычки.
У страсти отсырели спички
и вместо «да» всё чаще «нет».
Так раздражает дом чужой,
что через час уже неймётся.
Тревожно сердце в рёбра бьётся,
твердя своё - домой, домой!
Зло рассуждаешь о любви,
обиды в сердце умножая...
Но эта женщина – чужая
совсем. Такая селяви.
Пусть дома ужин без затей
и кофе быстрорастворимый,
но мягче всех диван любимый -
ночной певец былых страстей.
И так легко не говорить,
её звонкам не отвечая.
И...