По миру бродит нищета

Лучше впасть в нищету, голодать или красть,
Чем в число блюдолизов презренных попасть.
Лучше кости глодать, чем прельститься сластями
За столом у мерзавцев, имеющих власть.

В нас бродит солнечное Лето,
И в каждом простится Весной
Открыть проталины рассвета
В свой мир небесный и земной.
Всплеснуться зорями пожара,
Испить колодезной водой
Всё то, что не было воспето,
Что сердцем требовало--пой!
Петь тем, чем просится крылато
Души восторженная песнь,
Петь то, о чём скупилось злато,
Стыдом зарывшаяся в плен
Досужих вымыслов тревоги,
Невнятных зовоми тоски...
А петь ведь хочется о главном,
И петь хотят все о Любви.
О той прекрасной и могучей,
С которой...

Вся наша жизнь – падение и взлёт!..

Так углядели Путь, Блеск с Нищетой однажды…

Упасть ТУДА – не каждый упадёт,

ТУДА подняться – не отмечен каждый!

Добро пожаловать в мою преисподнею.
Здесь бродят пьяные боги,
Здесь сны заплетаются в диком бреду,
И каждый свободный шаг,
Как в пропасть прыжок.
Здесь светится ночь
Огнями далеких миров,
Здесь любовь
Замешана в сладкие грезы,
Здесь розы плюются запахом солнца,
И стонет неистовый ветер души.
Здесь каждый грешит участием неба
И холодом вечной зари.
Смотри и учись,
Как сгорать изнутри,
И снова рождаться в весенних раскатах
Агонии чистой любви…

В действительности миром правит скука,
И также лень. Родные две сестры.
От лени бегать люди взяли луки,
А лень жевать подвигла на костры.

Им было лень ходить, искать коренья,
И скучно ковыряние в земле,
А интересней накидать поленьев,
И мамонтовый бок обжечь в золе.

Ленясь каменья взгромождать на спину,
От скуки замедляя ход ноги,
Какой-нибудь малец Абу иль Синна,
Вдруг изобрёл колёсные круги.

И покатилась в гору, покатилась,
Ну а потом, как водится, с горы,
От лени, кем-то...

Тяжелеют веки, закрываясь,
Мысли сонные, как мухи в холода.
Пеленает тело моё крепко вялость,
Не хочу я ничего и никуда.

Спать — одно во мне желание,
Пошли Небо сон пожалуйста без снов.
Чтобы выключив на время я сознание,
Отдохнул от тихих и от шумных слов.

Спать — не думать ни о ком и ни о чём.
Надоели сны — проблем в них продолжение.
Спать — и стать во сне пустым и быть в пустом,
И забыть тревоги, мысли и сомнение.

А на улице мальчишка свистит звонко,
Вот шельмец, ночь...

В мире что-то сломалось,
В мире что-то случилось.
Позабыта в нём жалость,
Честь попала в немилость.

И всё чаще деньгами,
Люди мир измеряют.
И вещей став рабами,
Без тепла в нём страдают.

Больше брошенных стало,
Позабытых родными.
Тех, кого жизнь сломала,
Нищеты днями злыми.

Перестала ценится,
Доброта и открытость.
Обменяли жар-птицу,
В мире люди на сытость.

В мире что-то сломалось,
Минус плюсом стал в нём.
И что пошлым считалось,
Мы нормальным зовём...
Марковцев Ю.

Дай тщеславному почесть и чин,
Жадным дай денег в их карман много.
Дай художнику холст для картин,
А бродяге нужна лишь дорога.

Дай им всем, то что сами себе пожелали,
Не останется пусть, недовольным никто.
Не обманут их пусть, поманив в себя дали,
И обидев их мир, пожалеет их тут же за то.

Дай поднятся упавшим и падшим,
Дай при жизни святым, нимб над их головой.
Чтобы их на кресте не распяли однажды,
И убить не пытались, придя к ним толпой.

Дай герою, наград не посмертно...

Уйти от мира. Стать ничтожней всех
И плюнуть свету в сомкнутые очи!
Презреть богатых дьявольский успех
И жизнь прожить среди скотов рабочих,

Увидеть зреньем райским рать Небес,
Стоящую за брань святых Христовых,
И осознать, что всякий лживый бес
Пяты пророка во миру не стОит.

Плоть измождить до жалкой нищеты
И в этой плоти загреметь в могилу,
И юности никчёмные мечты
Похоронить, узрев Христову силу,

Увидеть Небо, полное чудес,
И праведных, увенчанных венцами!
И если соблазнит...

В этом мире недобром
С отбивными по рёбрам,
Где убийства и кровь сотни лет,
Где болезни и скотство,
Нищета и сиротство,
Быть счастливым не может поэт.
Стар иль всё ещё молод –
Тяжкий тающий холод
Там, в груди, да седая пурга.
Как улитка соринку,
Так людские слезинки
Превращает поэт в жемчуга.
Чтобы мир был светлее,
И добрей, и теплее,
Вызывает он зло на дуэль.
Вроде б метко стреляет,
Но, бледнея, роняет
В снег кровавый свою он свирель…