По лезвию ножа

Я с каждым днём стала меняться,
Учусь, живу, люблю, росту,
И мне хотелось улыбаться,
Но видно выбрал ты не ту,
Ты мучаешь меня и режешь без ножа,
Хотя наверно могла я улыбаться,
Но со слезами на глазах, на се6рдце руку положа,
Решила я, что не должна влюбляться,
Но знаешь каждыми часами,
Я жду пока напишешь, позвонишь,
И сердце разрывается от пламя,
Ну напиши, ну позвони скорей малыш,
Но телефон пока молчит,
В душе моей покой и гладь,
А он опять мне позвонит,
И вновь расскажет про...

Если строго разобраться,
Что такое пошлость, братцы,
И в бельишке покопаться,
И вспороть ножом матрацы,
То увидим мы, что пошлость, -
Не раскованная взрослость,
Не отъявленная грубость,
Не пикантная раздетость, -

А скорее – мысли плоскость,
Очумелая замшелость,
Торжествующая глупость,
Атакующая серость!

Курю, затягиваясь нервно.
Лицо скрывает полумрак.
Фонарь подслеповатый мерно
качается. Пустынный парк,

луна лодчонкой утлой в тучи
ныряет. Бьет противно дрожь.
Бессмысленно себя так мучить,
но мысли, мысли, словно нож.

Все верно, рвется там, где тонко –
пока я кланялась судьбе,
как нерожденного ребенка,
убила главное в себе.

Невесомость уходит из города,
Невесомость уходит из города!
Невесомость уходит из памяти,
Разбросало нас по безпамятству...

Дождь стучит, сердце снегом наполнено,
Дождь стучит! О, как хочется сталости...
Чтобы было всё переполнено,
Чтобы не было в жизни усталости.

Чтобы образ твой, не сгорел в огне,
Чтобы хладность губ, не расстаяла,
Чтобы я в тебе, как и ты во мне,
Навсегда расстворился в сладости.

Ты вино, ты молитва пьянящая,
Но молитва не к небу, а к радости,
Та молитва...

Мне приснилось – осенней порою
Жизнь пробьёт мой последний час.
И казалось, что с летней зарёю
Я прощаюсь в последний раз.

Тяжело было жить, а хотелось…
Вдруг и осень прошла, как боль
И в душе звонкой песней напелось
Что моя не проиграна роль.

Но настала зима-зверюга,
А за нею и Новый год –
Как же мне в ту проклятую вьюгу
Не досталось ножа в живот?

Жизнь висела у самого края
И цеплялась за волоски –
Не хотела ни ада, ни рая,
Гробовой не хотела доски.

Коль тогда бы...

Розовые сопли, не правдали красивы,
Но что в них правда а что ложь...
Любовью мы бывает все больны ревниво...
Но одиноченство не всем нам преподносит нож

День одолевает ночь, её время уносит прочь…
Сад – окончился дождь, играет отблеском гроз.
Свет тянет меж туч – тень (свой таенный путь),
Гладя сонную грудь, стегает с лёгкостью плоть.
Душа оживает и пусть уходит тельная дрожь,
Иная упокоится зябь, бдя блаженство, и всё ж,
Из ночи явил тот БЕГЛЕЦ, что на тьму не похож,
Он свода молний резец, взрезает небо, как нож…


Это любовь – тяжкий крест,
Больно, сей груз утомлённым,
Тащить по жизни влюблённым,
Коли сил упираться, уж, нет...

Зачем он прибыл в мой суровый край?
Здесь не такие голову теряли!
Напрасно думал он найти здесь рай.
Его уж нет, а голову попрали.

Рассвет настал уже не для него.
Волна поёт в ленивой, сонной дреме…
Здесь тихо всё, не видно никого…
И никого здесь не было на стреме.

Его подруга - тут же в стороне:
Изрезан труп, глаза навек застыли…
Им не входить уж в море при луне.
Теперь они рассказ изустной были.

Машина вскрыта… ценного уж нет…
Острейший нож помог войти в палатку...

В небе чёрном, чёрном, чёрном
Жёлтый, жёлтый, жёлтый круг.
Он из сыра запеченный,
Симпатичен и упруг.

Возле сыра, сыра, сыра
Ходит кругом, кругом тот,
У кого торчат усыры
И зубяров полон рот.

Он носярой водит, водит,
Он глазярами блестит.
У него живот подводит
Очень зверский аппетит.

А за всем, за всем за этим
Наблюдает, дыбя мех,
Тот, кто всех хитрей на свете
И гораздо больше всех.

Клык его как нож наточен,
Коготь острый как кинжал.
Он не страшен был бы ночью...

Связаны руки.
Заткнут рот.
Бессилия муки.
Удар в живот.

Нож палача
Уже занесен.
Смерти печать:
Приговорен.

Солнце садится.
Песнь у костра.
Толпа веселится.
Радость нутра.

Чтоб дал урожай,
Приплод и доход, –
Сок плоти вкушай,
Могучий наш бог!

Валун-истукан.
Фаллический знак.
Бьет в бубен шаман.
Трубит Зодиак.

Но жертвы печаль
Никто не поймет.
Не будет им жаль, –
Толпа-зверь ревет.

И вдруг бубен стих.
Сгустилося зло.
Взмах стали был лих.
И брызнула кровь...