Площади

Городское наступает лето,
И сирень с бензином пополам,
Да на подоконнике нагретом
Хорошо сидится воробьям.

Тополя окрашены до пуза,
Словно в форме свой несут дозор,
В целлофане ломтики арбуза,
Наплевав на санэпиднадзор.

Не течет асфальт еще гудроном,
Отравляя нежные носы,
На парковке перед гастрономом
Старый дворник щурится в усы.

Пластиком разбросанных стаканов
Словно снегом припорошен сад,
В зоопарке курят обезьяны
Кем-то принесенный самосад.

Жмурятся в витринах...

Адрес лета июль
Знойный полог над городом,
От жары каблучки проминают асфальт,
Воздух плавится в полдень и, даже голуби
Бродят стайкой ленивой по площади, не улетая

Разноцветна толпа
Юбки «мини» и топики…
Оголение плеч, «босоножья» стопа,
Солнце бликами в чёрных очках, словно тропики
Притянула на Дальний Восток истомившая тело жара…

Молодое созрело вино
Летний флирт, как шампанское
Запах нежных цветов и бессонная ночь
Разливается в мыслях желание чувственно шалое
И к Японскому...

От площади к Сибири,
От выси до земли -
Без ножика убили,
Без чести погребли.

В острогах укрощали,
Ломая кости стоп,
Из крепостной пищали
Палили прямо в лоб.

Сжигали до кострища,
Кнутом крушили дух
И оставляли нищим,
Чтоб сам на дне затух.

Но искры не погаснут –
Наш пламенный герой
Царю читает басню
В которой лев – плохой…

Монарх и сам из прежних
Успешных бунтарей,
Корит пиита нежно
И льёт в бокал елей:

-Пей воин, ради бога,
Потом вздремни чуток,
А волю...

Один Господь их помнит поимённо, убитых на полях Гражданских сеч,
В подвалах и на площади казнённых, сумевших до конца любовь сберечь.
Любовь к России – не пустое слово, страны Великой развалилась крепь,
И всадники кровавою юлою, прощальным хрипом будоражат степь.
Вновь конь упал под белым офицером, а он красив, как сам Иисус Навин,
Всё рвался в бой, себе не зная цену, казалось, что ни кем не победим.
Садилась гарь, венец над ним сплетая, и ворон ждал утехи на крови,
А рота, по мужски...

По Указу императрицы,
Среди прочих соборов главный,
В самом центре губернской столицы
Возвышался собор православный.

Красотою с « Исакием» споря,
(По преданью молвы людской),
Храм сиял в золотом уборе
Среди площади городской.

Купала золотые, звонница
Подпирали небесный свод,
Со святыми, да с Богородицей
Крестный ход совершал народ!

Здесь молились особы царские:
Император, Великий князь…
Власть безбожная «пролетарская»
Оборвала духовную связь!

Комиссары без сожаления...

Принял, как водится, за Победу
Рюмочку русской водки,
Будучи мысленно с Вами
На Красной площади, россияне!

Разве вот не узрел на параде
Привычные сапоги и пилотки.
Похоже, что мы теперь и по Армии
Тоже - израильтяне? ;)))

Безлюдный день, тоска дорог,
унынье стен, вечерний смог.
Любви невидимые грани,
неподченимые морали..
А сердце ждёт,
и хочет вновь любить,
тоску битонную,
навеки поглатить!
Забыть про всё,забыть во век,
и вспомнить что ты просто человек!
Вокруг так много девушек красивых,
но сердцу не родных,и вовсе не любимых..
Ведь это трудно обьяснить,
когда ты хочешь но не можешь полюбить..
Ищу тебя я в сказочных мирах,
а время всё уходит,
ищу тебя я в своих странных снах,
оно меня подводит...

Разжигала плиту,
(Плавила plumbum,
Слушая плеер,
Срывала пломбы,
Ела плюшки,
Включала плойку),
Плескалась в плошках,
Вытирала плечи пледом,
Одевала платье,
Повязывала платок,
Плела сети с плотником,
Плыла на плоту,
По плоскости,
Плелась по площади,
Плакала на плакаты,
Плясала на плодах,
(Варила плов),
Отделяла плевки от плевел,
Плоть от плевы,
Поднимала планку,
Рвала пленку,
Получала плётку,
Горела пламенем,
Разжигала плиту.

России – нет. Жидами храмы
в семнадцатом осквернены.
Я знаю, русские – упрямы,
но здесь упрямства не важны.

История идёт по кругу,
да, своего ты убивал,
и жид тебе казался другом,
и гимн - интернационал.

Твой бог – Ульянов-Ленин вечно
на Красной площади лежит.
История, дама, бессердечно
веками дряблыми дрожит.

Подкрашена. Цветны румяна.
Прямая старческая спесь.
У развалившегося храма
твержу себе – Россия есть.

Татарин проезжает мимо,
ведёт на сдачу он бычка,
на ферме...

Так мало времени! А он
Искал своей отсрочки повод,
Покуда светел небосклон,
Последний раз взглянуть на город.

Нет, слишком далеко тот дом,
Что он покинул, непрощенный,
Но, как на площади, при нем
Такой же точно двор мощеный.

И город, словно вымыт, бел;
Как пред грозой - затихший рынок,
И купол неба голубел,
ГорЯ от солнечных искринок.

Он вглядывался в сотню лиц,
Запоминая их навеки,
Любуясь прелестью девиц,
Сочувствуя судьбе калеки,

На всех трудяг, на мужиков,
Его как...