Плиты

Боль души…, где отыскать мне дно твое?
Ведь боль моя бездонна….
И крик души - не заглушить ….
Плитою многотонной…

И горизонта боли той…
Не видно…. боль… – пустыня….
Лишь образ мамы - как мираж…,
Все проходящий мимо…

Я в зазеркалье пустоты…..
С хрустальным звоном боли…
Тоскою воют все мечты,
Так рвавшиеся на волю…

Не суждено вдохнуть в них жизнь…
Мечты ушли за ними…
Живет лишь ПАМЯТЬ И ЛЮБОВЬ…
Смысл жизни в них отныне…

Мой папа с мамочкой теперь…
С небес нас охраняют...

А тишина бывает вязкой,
Тяжёлой, будто мрамор плит.
И в ней тускнеют мира краски,
И время медленней бежит.

Но не растерянность незнания,
В себе таит ответ без слов.
Угрозы мрак, несёт молчание,
Того, кто к худшему готов.

Когда надежд уж не осталось,
Когда уж нечего терять.
Стерев ум буйство или слабость,
Рассудок, может отобрать.

У каждых дел есть имена,
Тех, кто себя им посвятил.
И гордость их или вина,
В частице их ума и сил.

Обида, слов и чувства звук,
Вобрала — пала...

Осень лыбится сквозь слёзы.
Лист испуганно дрожит.
Приближаются морозы
Очень страшные на вид.

Их начальник стар, но грозен,
Добродушен, но сердит.
На санях подарки возит
И всё время норовит

Всем ребятам выдать дозу
Ароматных, чёрных плит.
Но стишки за это просит
И внимательно глядит.

Лезет в души красным носом
Этот жуткий индивид.
У него ко всем вопросы.
У вопросов мрачный вид.

Как ты жил? Всего лишь спросит.
Кто тут маленький бандит?
А в глазах его угроза
Белым...

Вроде знаем что там
Ждёт нас впереди.
Трудная работа,
Беды на пути,

Страхи и обиды
И тоска и боль,
Надписи на плитах
Типа «Умер Ноль»,

Горькие потери
И потоки слёз.
Только мы не верим
Свято и всерьёз

Что судьба жестока,
Ненавидит нас,
Вычеркнет до срока,
Не подарит шанс.

Ждём от жизни чуда
И надежд полны.
Вопреки рассудку
Сбудутся все сны.

ХолодА ветра пророчили,
И вдох сердце леденит.
Я живу, один меж прочими,
В доме из бетонных плит.

А в судьбу мою навалено,
Всякой всячины путём.
Что-то ложно, что-то правильно,
Что-то жжётся как огнём.

Роюсь в днях как в куче хлама,
Ищу жЕмчуга зерно.
Мечтал путь пройти свой прямо,
А иду, как мне дано.

За окном с утра то вОрон,
То скворец, то соловей.
Мир весенней песней полон,
В перерывах меж дождей.

А сегодня всё умолкло,
Принёс ветер холода.
Ледяной дождь в окон...

Волокнистою тканью галактик,
Себя Вечность укрыв, жизнью спит.
Где-то в ней, жил степей сын — романтик,
Средь чужих ему, каменных плит.

Света звёзд осенён благодатью,
Сыном Космоса был он Земным.
И душою став Вечности частью,
Был за это людьми нелюбим.

Не от мира сего и отличен,
Этим был он от всех остальных.
Не охотником став и не дичью,
Был вне обществ и стай всей Земных.

Но он миру, в котором не нужен,
Посвятил жизнь, его не кляня.
Став звезды отражением в луже,
В ней...

В горле ком, на щёчках сырость.
Тело юное дрожит.
Счастье хрупкое разбилось
О бетон дорожных плит.

Ускакал дружочек милый,
Про Алёнку позабыл.
Страсть в душе его остыла.
Распалить не хватит сил.

Нет ни радости, ни смысла
Жить под небом голубым.
В голове мелькают мысли
О жестокости судьбы.

Разлюбил Орешкин Вася,
Принц соседнего двора.
Он большой. В четвёртом классе.
Он с ровесницей, Настасьей
Ходит с самого утра.

Под ногами земля горит,
Хотя пламени нет огня.
Подо мной бетон серых плит,
Что же жжёт каждый шаг меня?

Время сна позади, пора,
Жить реальностью начинать.
В завтра в сон я ушёл вчера,
Но в сегодня с утра опять.

А я душу во сне обжёг,
И страдает во мне она.
И я вял, а к таким мир строг,
Жизнь проблемами их полна.

Смысла я перешёл предел,
Но его в жизни не сыскал.
Может быть просто не сумел,
Разглядеть, был во мне он мал.

И горит, отчего не знамо,
Подо мною земная твердь...

Все начищены кастрюли, и накормлено зверье.

Перемазались мы в каше, это, братцы, ничего!

И обед готов, и ужин, завтрак на плите скворчит.

Эх! Прекрасна жизнь! А в руки карандаш уже стучит.

Под шуршание графита, и под дружный лай щенков,
Грусти карта ровно бита. Мир наверное, таков:

Ты к нему идёшь с улыбкой, машет он тебе хвостом,
Огрызаешься…получишь ты ответ себе клыком.

Просто всё в чудесном мире. Мир - покой- улыбка- лад.
Мне друзья, в четыре лапки это ясно говорят...

Душа романтики желала,
А тело, сытости с теплом.
Но мысль, обоим им мешала,
Изъяны видя, в том и в том.

Посмотрит горе исподлобья,
Душевной радости вослед.
И словно камень плит надгробья,
Над ней предчувствие злых бед.

Без соли будет пища пресной,
Пересолённая — горчить.
Печальней самой грустной песни,
Жизнь и без горя может быть.

Когда путь жизни лёг вдоль края,
Бездонной ямы нищеты.
Когда вокруг земля чужая,
Нет места в сердце для мечты.

Душа романтики желала,
А тело...