Плита гранитная

Понихида долгая была

Людьи рекою текльи за гробам

Настала тогда прощальная пора

И прятались судьбы за божйим словам

Мрак и мрамор след запечетлял

Землья опять разверзнитса для тела

Любовь скарапастьижна спит

Над ней дрожит и тает вера

Не будет на мраморе лица

И имя неузнают людьи

Здесь обретут приут сердца

Над кеми издевались судьи

Уставший взгляд целых городов

И караблей пустые паруса

Паймут и освабадят без слов

"Любовь вазврощается в небеса...

Ненавидя меня, осуждаешь?
Ну скажи же, ответь, не томи.
Все молчишь и меня не впускаешь
В вечный мир безмолвной тиши.

Потерявши тебя, потерялась,
В черном платье оставшись одна
На сожженных я крыльях спасалась,
Чашу горя испивши сполна.

Я с поникшей стою головою
И не смею глаза приподнять,
И не смею сказать , что со мною,
и не смею я даже рыдать.

Я вину свою полно вменяю,
Муки вечные вновь я терплю,
Лишь скажу, что себя не теряю,
Проиграть я игру не спешу.

Спи, незыблимый...

Когда сдавило меня этой плитой?
В тот момент, когда любовался тобой.
Чуть дрожащую от мерзкого холода осени.
Пронизывающий ветер не щадя раскидывал волосы.
И ушла тогда во тьме той ночи.
И голова сердцу кричит: «Молчи».
Не успокаивает тот факт, что увижу тебя.
Мысли в тумане и душу душит дробя.
Есть не могу, и разговоры мне не милы.
Будто я чей-то раб, самовольно одевший кандалы.
Сводишь сума, так и слягу в желтый дом.
И время бросает между светом и огнем.
Ну а пока что свет, Боже...

День рассыпан рисом
по старым граненым плитам гранитным.
День по минутам расписан.
Дню обидно.
Колокола бестрепетно терпят удары.
Рясы к колодцу бредут за студеной водой.
Отраженья дробятся в зеркале пара.
Следует верный четверг за средой.
Вереница верующих в бессмертное:
Покой и радость зовут меня.
Я: О, Боже! Поверь ТЫ мне.
Жидкий лед в лицо. Заутреня.

Они не могли по-другому,
Не знали они, что их ждёт.
От страшного фронта до дома
Тяжёлый, опасный полёт.

От крови и боли до счастья
Смертельное время - война.
Они уходили в ненастья,
За ними стояла страна.

Дороги они проложили
К великому счастью - любви.
Не просто так были, но жили
России великой сыны.

Не только на плитах гранитных,
Не только в высоких словах,
Но в душах открытых и чистых
И в детских кристалльных слезах

Окутаны тайной
Гранитные стелы.
Навстречу скитаньям
Плывут каравеллы

И манит свобода
Дождями и громом
И вспышкой восхода
В краю незнакомом.

Свобода – одежда,
Но что она значит
Без тайной надежды,
Без гулкой удачи ?!

Какое же горе,
Какая потеря
Быть вольным, не споря,
Не плача, не веря!

А в горных провалах,
А в складках гранита,
В заснеженных скалах
Петроглифы скрыты.

Корабли на рейде. Чайки.
Крики словно на базаре.
И кругом тела и майки
Мельтешат, как на пожаре.

Беспокойно... сильно что-то
Тянет в море - в его дали,
Будто ждёт меня там кто-то,
Будто там мои печали.

Глухо бьются волны в плиты
В ожидании чего-то.
Тают, тают их сюиты
В дальнем городе Киото.

Я получаю писем очень мало
И сам писать кому-то не спешу.
Но никогда мне не напишет мама.
И я ей никогда не напишу.

Я написал давно уж строки те,
Что выбиты на каменной плите:

«Ты прожила с достоинством свой век
Как женщина, как мать, как человек»

Но это не письмо. Скорее - телеграмма.
И никогда её не прочитает мама.
10 февраля 2011 г.

Что - то стало на сердце так грустно:
Я хозяйство веду лишь искусно,
Целый день у плиты,
Объеденье - манты,
Ну а муж мне сказал, что невкусно!

Ты ворвался в жизнь мою, разметав по пути все преграды,
Ты пробился сквозь холод, усталость и даль.
И уверенно за руку взяв, мне сказал: «Верь мне, это так надо!
Я тебя отведу, в райский, сказочный край».

Ты уверенно вел меня через самые разные двери,
Мы вдвоём, ты и я, всё смогли одолеть.
Что, поделаешь, голод, уж вы мне поверьте,
Заставляет, всё, бросив, к плите поскорее лететь.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2019
Свидетельство о публикации №119113006393