Племя небесной нежности

Если "звезды" падают в бездну,
Значит, "это кому-нибудь нужно"…
Если пишут о ком-то нелестно,
Это тоже рекламою служит.

В перевернутом этом мире
Бездна может стать высотой;
И тогда на экране, в эфире
Ложь оденется правдой другой.

Как же трудно порой разобраться,
Хаос мыслей к чему-то привесть.
Под лавиною слов не теряться,
Если чью-то отстаивать честь.

Вот в такое живем мы время,
Информации – пруд пруди …
И Российское наше племя
Что-то ждет с замираньем
в груди.

Уставший бриг просил приюта у причала.
А с неба Джонатан пронзительно кричала.
Бросала перья в струи ветра носового,
Как будто слышала смиренье рулевого.

Перебори, отбрось нелепые сомненья.
Сегодня горечь пьёшь, а завтра вновь везенье
Коснётся мигов жизни, светлою капелью.
Над горизонтом, золотою канителью,

Протянутся лучи могучего Светила,
Пурпур зари и пышно-ватные белила
Раскрасят синеву бескрайнего простора.
Сегодня просто хмарь, и мысли тянут долу.

Не предавай...

В гуле споров и умных дерзаний,
В клубах дыма запуталось время.
И спиралью замкнув предсказанья,
Заточило безумное племя. –

На года, на века отреченья
От назначенных жизнью касаний -
К тишине погруженья в свеченье
Белоогненной плазмы исканий.

Рваность ритмов сдирает невинность,
Наполняет безумием души.
И Земля, как повинная блинность,
В изверженьях рыдания сушит.

Пол качается, в страхе расплаты.
И испуганно падают звёзды.
Но сердца все закованы в латы.
И чадят, наркотически...

Птицы, сбиваются в стаи, ближе к вечеру, на но-
члег, к дому люди, верблюды, олени и другое
племя, устраивают, прения, где и ком лучше,
живётся, отзовется, пеликан, тот, что любит за-
глядывать в стакан:«Я поборол, ветер, закрыл,
форточку, (сквозняк), и света ток, выключил,
электричество, мыслей поток, посетил, моё те-
мя, о мире, (и его бремя), тяжести стон, переме-
щение, в, и противостояние гравитации, несмот-
ря на вращение и левитацию, по кругу, в расши-
ряющейся вселенной...

Когда целуешь лишь едва касаясь.
В глаза мне смотришь нежностью маня.
Открыв блаженства сказку для меня.
С моим дыхаеньем будто бы сливаясь.

Дыханье в такт и в унисон сердца
Прикосновенье, стон чуть уловимый,
Твой взгляд манящий, ласковый, игривый
Околдовал, сводя меня с ума.

Вот новый танец страсти и желанья,
Под сладкий вальс,что ставит Купидон,
Мотив этот для нас лишь сотворен.
Он слышен даже через расстоянья.

Вновь поцелуй, как бабочки крыло
И нежность отправляет в...

Шёл след в след, кричал, «я хочу видеть, этого,
«человека», мне не всё равно, а что? на кого рожа,
не на мою, а на, она, не похожа, ну и, ну и что
же», не мог он понять, что делать, различить
как, увидеть, не зная, что, невозможно? обещания
ложны, из пустого в порожнее переливать, «ни дать,
мне его и ни взять», кусал локти, выдёргивал волос,
смеялся, а он, просто издевался, веселил племя,
говорил: «Всему своё время».

Многие не вернулись
С войны той, уже далёкой.
Многие не проснулись
Смерть принимая до срока.

Но всё же они победили,
Но всё же они отстояли.
Родину страшной силе
Всё таки не отдали.

Чтобы внучата жили,
Чтобы их не убили,
Они взамен свои жизни
На плаху судьбы положили.

Прошу вас младое племя
Гордитесь российским солдатом.
Ведь если придёт вдруг время
Сражаться опять с супостатом,

Он первым с врагом схлестнётся,
Что тот, аж у самой границы
Кровью своей...

Изменила рисунок созвездий,
Вечность, снова звезду погасив.
Грузом тяжким, ушедших столетий,
В пыль планеты её превратив.

Нелинейно пространство и время,
Мы по срезу времён жизнь пройдём.
Мы во времени плоское племя,
Оттого суть его не поймём.

Есть одна только степень свободы,
Для людей, пока в теле живём.
Лишь вперёд, проживая мы годы,
В своей жизни, сквозь время идём.

Словно вехи в том времени даты,
К ним привязаны крепко судьбой.
И живём, мы забыв что когда-то,
Зажигать...

Сочатся медовые луны.
Иудово племя хмеля.
Полны виноградные чаши.
Пусты виноградные лозы.
И слышится голос Адама:
"Помилуй, зверину, меня,
Иисусе сладчайший и горький,
Что зимние слезы".
Взошли над землей отдаленных
Дождей зеленя, и всхлип соловья
Повторяет сердчишко мимозы...
Сухой, как земля, тугой, как змея
Иуда безумен в изломе священного транса.
Он тайной гортанной клеймен.
И ходит по кругу сладчайшая чаша пространства,
Горчайшая чаша времен...
(Влодов Юрий Александрович)

Раствориться, уйти без остатка?
Может быть, но покачто не время.
Всех нас смоют лет быстрых осадки
И на смену нам выростет племя,
То что нас никогда и не вспомнит.
Но в забвения ласковый омут
Уходить нам пока рановато.