Платите контрибуцию

Не трави ты меня взглядом пепельным,
Расстилая дождями небо,
Не пои ты меня вином летним,
Разбавляя горечь сердечную.
Не ищи ты меня следом,
Мои тропы – прокуренный ветер,
Да осеннее подвенечное
Золотое платье петлею…
Не зови ты меня флейтой тонкою,
Умывая слух теплым вечером,
Не прельщай ты меня бездонного,
Век живи, не постичь все, чем праведна.
Не ищи ты меня беспечного,
Мои тропы – ветра нескладные,
Да осенняя пудра сонная,
Что в ночное сыплет золою…
Отпусти меня соколом...

Тёплой, ласковою ночью
Влюблена была весна,
Да и май влюбился точно,
Им, похоже, не до сна.

С маем встретилась случайно,
Не перечит, не ворчит,
Юный май её целует,
О своей любви кричит.

Платье свадебное шили
Небо, солнце и леса,
Бриллиантами сверкала
На фате слезой роса.

Не заметили, как скоро
Утекла весна ручьём,
Показала женский норов,
А теперь, как ни при чём.

Ходит май угрюм, не весел,
Как подругу потерял,
Он бы с ней покуролесил,
До утра бы погулял.

То дождями...

Шёлком изумрудным
Ветки обернула,
Солнечное лето
Для тебя вернула.

Голубое небо
Бязью затянула,
Облака и тучи
Скрыла, обманула.

Бархатом накрыла
Летние поляны,
Проросли сквозь бархат
Луговые травы.

Ситец по лужайке
Смело раскидала,
Крупными цветами
Землю застилала.

Бросила на солнце
Лоскуток атласный,
Чтобы освещало
Светом ярко – красным.

Речка заструилась
Крепдешином синим,
Берега покрыты
Мягким кашемиром.

Для тебя, любимый,
Землю украшала,
Шила и кроила...

Колея сердечная,
Снежной тишины
платье подвенечное
под алтарь луны.
Кони белогривые –
звездная метель,
Топь ночи ленивая –
черная капель.
Колея сердечная,
Сонная земля
в пух-мороз просвечена,
Где ж ты весть моя
светлою приметою
молодой зари,
Верою пропетая.
Эх, не говори…

Увидев тебя снова в бальном платье,
Мне захотелось в вальсе закружить,
Взяв тонкий стан твой в нежные объятья,
О боже, как тебя мне не любить.

Такую нежную, прекрасную принцессу,
Ты словно золушка у принца на балу.
Часы пробьют, таинственно исчезнешь,
Оставив мне лишь туфельку свою.

Любовь, когда обиды, недомолвки
ты учишься безропотно прощать.
Любовь, когда ты ждёшь в часы размолвки
с готовностью всё заново начать.

Любовь, когда разлука словно камень,
и день теряет остроту и свет,
из бледной искры возгорится пламя,
когда тебя согреет тет-а-тет.

Любовь, когда бушует как торнадо
накалом страсть, ты вспыхнешь от неё,
и кругом голова, но надо иль не надо,
таких вопросов не терзает остриё.

Когда распахивая душу настежь,
себя ты даришь, не боясь...

Смысл фраз, слов -
Непонятен.
Мысли и свет OFF -
С меня хватит.
Все подчинено нам -
За всё платим.
И этот скупой мир
Нам приятен.

Мы гасим жизнь
Как окурки,
Мы все глупы -
Мы придурки.
Чтобы разорвать связь
Нужны деньги.
А чтобы сломать жизнь
Хватит слова.

И снова
Мы начинаем разбег,
Нас душит наш жестокий век.
Он как трясина
И снова водка с рябиной,
Запой, алкоголь, боль..
Всё слилось в миг.
Ты слышишь с улицы крик
Но тебе уже всё равно...
Тебя с нами нет..
И...

Ненавидя меня, осуждаешь?
Ну скажи же, ответь, не томи.
Все молчишь и меня не впускаешь
В вечный мир безмолвной тиши.

Потерявши тебя, потерялась,
В черном платье оставшись одна
На сожженных я крыльях спасалась,
Чашу горя испивши сполна.

Я с поникшей стою головою
И не смею глаза приподнять,
И не смею сказать , что со мною,
и не смею я даже рыдать.

Я вину свою полно вменяю,
Муки вечные вновь я терплю,
Лишь скажу, что себя не теряю,
Проиграть я игру не спешу.

Спи, незыблимый...

Я тобой восторгаюсь опять и завидую ветру-
Ты ему позволяешь сжимать тебя в нежных объятьях,
Проживая лишь несколько дней раскаленного лета,
Из мозаики сложенном, в праздничном, шелковом платье.

Твои крылья пропитаны счастьем и запахом поля,
И омыты не долгими, теплыми, лета дождями.
Всего несколько дней в этом мире...и нега покоя
Поспешит, чтоб опутать тебя неземными сетями.

Жил один:
С сатаной не знался,
Над молодками нависал.
Чем он только не занимался -
В основном же стихи писал.


Коль дано, то, понятно - надо…
Не портянка - талант иметь!
Но в стихах - никакого вклада,
Чтоб по смерти в рай загреметь.


И когда из-под звёзд не дуло,
Пустоту растерев в горсти,
По-кулацки паршивец думал:
« Вот бы пасеку завести!
Чтобы клён стоял у дороги,
И сурепкой желтел пустырь,
Чтоб свободным быть, и при Боге,
И носить бы мёд в монастырь:
Вот, мол, братия...