Пламени

Мой почерк ровен, Город мой в огне,
Моя луна выходит из-за туч,
Моя звезда спускается ко мне,
И солнце мне пускает в сердце луч.

Мои стихи — поэзия ночей,
Мои слова — заточенный клинок,
Мой Город пуст в мерцании свечей,
А я один, но я не одинок.

В моих озёрах отдыхает свет,
В моих лугах колышется трава,
И в Городе моих хрустальных лет
Звенят, как капли, странные слова.

Мой взгляд укрыт от пламени ночей,
А кто-то вслед бросает взгляд не мне,
Но разум мой — по-прежнему ничей...

1.Прощай милая, лиман затянуло тиною,
тоньше волоса, свет, ветер теребит ветвь,
рябит в глазах, залы полные, ноль число
полое, ложи сколько хочешь, не лопнет,
пнет ногой кота, хозяин, заходи мыши
в дом, за вход плати, платки шёлковые,
вокруг шеи, талии, затяни временем,
ремнём высеки искру мерную, искать,
нечего всё найдено, денно и нощно,
пройдено, проходи мимо, мим, искренний
искра БОЖЬЯ, не сотрёт красочки,
седину висков, воск пламени, племя
вольное, несвободное...

Что подарить могу? Лишь звук, от сердца моего биения.
Немного строчек, мыслей стук, и шёпот моего волнения.
Нескладно буду сочинять, превознося твои красоты.
Я тень твою готов обнять, но тень уходит в сумрак, в воды.
Что подарить могу? Лишь грусть, от тех минут, что были вместе.
Которых больше не вернуть, но все ж они поют нам песни.
Воспоминания во мне, останутся теперь навечно.
Ты рай, который на земле, в аду гореть я буду вечно.
Что подарить могу? Свечу, чтоб вспоминала, лишь зажжётся...

Где вход закрыт для работяг и простаков,
Где тешат взор девицы голые на сцене,
Хромая лошадь истоптала седоков
И погубила в лютой огненной геенне.

Померкли очи, смертным ужасом полны,
Разгульных дней навек исчерпаны лимиты.
И тот еврей, что правил балом сатаны,
Теперь в бегах от разъярившейся Фемиды.

Фемиде той и дела нет до работяг,
Что МИЛЛИОНАМИ на кладбища ложатся.
Тут дело новое – богатеньких гуляк
Сгубила пьянка. Как от гнева удержаться?

«Тандем из Питера» чиновников...

Вырос мальчик на острове
Совершенно один,
Одиночества острого
Был дитя-господин!

Но однажды красавицу
Вдруг туда занесло!
Парень деве понравился,-
Естество – потрясло!

Соблазнив Непорочного,
Свой дежурный вопрос
Задала укороченно:
- Как тебе «Первый Кросс»?

В затухающем пламени
Неожиданный сплин:
- Ты плавник твердокаменный
Мне испортила, «блинн»….

Я молодость оставил ночевать
в давно забытом богом захолустье
и научился утонченно лгать,
и целовать возлюбленную с грустью…

И навсегда выбрасывать ключи
от дома. И на море жаждать сушу!
И в ослабевшем пламени свечи
с печалью видеть собственную душу…

И не считать года в ночной крови
на пальцах, как растраченные деньги.
И верить, умирая от любви,
что молодость вернётся в понедельник…

Пародия:

С попутчицей своей в глухой ночи
Я захолустьем шёл напропалую,
Учился сам и...

Исцели меня от безмолвия
Молчаливым твоим укором!
Только б помнила... Только б — полнила
Кладовые свои укромные.

Не алмазами, златом-серебром,
Не постылыми обещаньями, —
Звоном талых ручьёв весенних,
Тишиной несвоих прощаний.

Чтобы жизнь не казалась приторной,
Я сорвался с утёса кондором.
Я родился на волжской пристани,
Умирая в тени ротонды.

От безмолвия, от беспамятства
Сбережёт тебя ветер Севера.
Если тёмный я — то от пламени;
Если тёмный — зато не серый.

Не найдётся...

Все в сиреневых пóльтах и платьицах,
Все в коротких плащах цвета хаки...
По счетам им когда-то заплатится,
В коридорах зажжётся их факел.

Все, несущие в пальчиках свечицы,
Все мечтают у пламени греться.
Эта оспа, похоже, не лечится:
Её просто не надо болеться.

Потрёпанный, потный памятник,
Портреты пузатого Пана
Пылают посланником пламени,
Последним приютом поляны.

Потом, по посевам прополотым
Проходит, плюётся, плачет
Подросток под пузом пропоротым,
Пыхтя поминутно паче.

Под полднем, под плена планами,
Приказом посеяв порох,
Пылает последний памятник,
Прочистив помолвкой поры.

Неслышна, как тьма, безмолвна, как воздух,
Крадусь босиком поближе к краю
Увидеть лишь небо, услышать лишь звёзды,
Ведь я, как они, неизбежно сгораю,
Играю, вздыхаю и умираю,
Беззвучно рыдаю, не зная рая,
Вообще ничего-ничего не зная.
Лишь пламени острого стужа злая
Опутала руки, сковала веки…
Кто будет рядом со мной навеки?
Лишь небо пустое, колючие звёзды.
Остаться — нелепо, идти — слишком поздно.