Плачет лето

На болоте топком, далеко от города.
В сапогах резиновых, ягоду сбирай:
благостны доходы, от той самой ягоды,
что растет на топи, где кикимор рай.

На болоте топком, скатерть из брусники
Тяжело сбирается в положеньи «Ай».
Сыро, хладно лешему. Зорки вурдалаки.
Плачет близ кикимора: «Ягоду отдай».
В самом топком месте – мухоморов маки,
Для нечистой силы вкусный расстегай.

Кто-то жизнь приобрёл, ну а мне до весны не воскреснуть..
Наблюдать из окна отголоски слепых поездов.
Застилает зима снежным бархатом вечную местность.
И безжалостно краски стирает из меркнущих снов.


Я идти не хочу. Моё сердце до нитей изношено.
Перекрыты все клапаны. Сжаты все чувства в тиски.
Покрываясь морщинами, плачет девочка в жизни заброшенной.
И хоронит в снегу под окном свои детские сны..

На скамейке под окошком
За столом из табурета
Плачет русская гармошка –
Перламутровая, ретро.

Заводной её хозяин,
Убелённый сединою,
Выпив рюмку, вспоминает
Что-то близкое, родное.

Вспоминает, как кипела
Жизнь когда-то в каждом доме,
Юность, запах яблонь белых,
Ту, что шла на зов гармони.

Грустных звуков переливы
Над тропой заросшей кружат,
Там, где бегал он, счастливый,
Босиком по жёлтым лужам.

Слышу тихо плачет гитара,
Грустную песню , рядом пел хор...
Прошлой жизни моя улыбка
Душу греет мне до сих пор.

Так звучала гитара безбрежно,
Моё сердце заполняла она
Играла пленительно , нежно
Жизнью, опаленная душа!

Мне сейчас даже взгрустнулось.
Вспомнил я ушедшие года...
И в нутри , во мне улыбнулась
Затаённая радость в слезах.

Может быть, со мною рядом
Грусть-тоска моя тихо живёт
Снежным , белым она снегопадом
На голову мою , сединой упадёт....

Хохотало лето грома голосом,
И дождя пораспустило волосы.
Непогода, непогода, непогодушка
Проливала грусть по капельке до донышка.

Припев:
Лето одинокое
Над судьбою плакало.
И тоска глубокая
Зрела полем маковым.
Что ж ты опечалилось,
Лето долгожданное?
Я с тобой умаялась
Ждать желанного.

2
Улыбнулось лето ясным солнышком.
Не ушло с души усталой горюшко.
Непогода, непогода, непогодушка
На щеке блестит слезою у молодушки.

Припев:
Лето одинокое
Над судьбою плакало.
И...

Тебе понравилось летать, пока ты спишь,
Попутный ветер поднимает в облака.
Ты видишь город многоцветьем пёстрых крыш,
И на твоей руке лежит моя рука.

Туда, где солнце, продолжаешь ты свой путь,
Багровым заревом рождается рассвет.
А ты в движении зажмурилась чуть-чуть,
Ты ожидала той минуты столько лет.

Сев на крыло одной из многих птичьих стай,
Тебя уносит вихревой поток вперёд.
Ты точно знаешь, что земля имеет край,
И кроме нас двоих, никто там не живёт.

Ты спишь уютно на...

Где то у самого края
Небо коснулось земли,
Солнечный свет предвещая,
Тонкой полоской зари.

Плотною дымкой тумана
Речки окутана гладь.
Бредит туман утром рано
Облачком в небе летать.

Ляжет прохладой на травах,
Будто алмазы, роса
И разольются в октавах
Птичек лесных голоса.

Вот и кончается лето.
Август уже на дворе.
Тёплым обрывком сюжета
В память врывается мне.

Сердце тобою согрето
Лето спасибо тебе

Автор: Ирис Ревю

Осенним днем иду в поля, желаю
Побыть с природой вновь наедине.
Вот птиц горластых улетают стаи,
Они, друзья, не вспомнят обо мне.
Они летят туда, где жарко,
И где цветы душисты и пестры,
Где мать-природа просто, без утайки,
Раскинула зелёные ковры.
Они летят – не скажут слов прощания,
Не улыбнутся родине своей.
Они летят, но знают — возвратятся,
И машут мне приветливо: «Эгей!»

Автор: Игала

Взлетают один за другим самолёты,
Их выпустить словно торопится кто-то,
За ними белесый лишь тянется след
А гула моторов не слышно уж, нет.

Куда так спешат улететь самолёты?
Быть может в заморские аэропорты,
А может на север, восток или юг,
На запад и новый уж сделают круг?

Спешат самолёты, спешат пассажиры
В различные порты огромного мира,
Летят самолёты, спешат самолёты,
Летят, даже если лететь неохота.

Бывает так, что стихи пишутся...
Так, сами по себе...
Ну пишутся и пишутся, хорошо...
А что в них?..
Я.
А кто я там?
Сам.
Какой?
Разный.
Иногда заразный,
как вирус оспы,
печально опасный,
грязный...
Или как ангел с небес,
который исчез
в твоих глазах
сразу как влез,
в трусах...
Он
время лечит,
не оно его, а он
гладит его лютые плечи,
лижет огонь...
Я,
немой, как зомби,
в суррогате иллюзий, доктрин,
сумасшедших идей и мужчин,
без причин...