Письмо Серебром сверкает

Иллюстрация: © Павел Федотов


Здесь отмершей листвой облетает со стен штукатурка,
Захирела хрущоба: стоит без ремонта полвека.
И в кромешных углах обречённо зияют окурки,
И глазеет на мир грязным оком жильё человека.

Одинокий старик у окна с остановленным взглядом,
Скорбно сброшенным вниз неприметным дрожаньем ресничным.
Там - сменяется сочная зелень сухим листопадом,
Тут - в негнущихся пальцах сокровище: письма о личном.

Без следа стёрлась грань между днями и между ночами...

Живи молитвами, коль веруешь сама,
Не прячь глаза от тех, кто ищет взгляда тоже.
Людей беда давно попрятала в дома,
И боль в душе ночами часто сильно гложет.

Но дождь придёт опять спасением от мук,
Он смоет страх, твою наполнит верой душу.
Найдётся твой далёкий верный лучший друг,
Кто говорить умеет так, как может слушать.

И письма, те, что не написанные в срок,
Сойдут с бумаги, верно выразив словами,
Что никогда не будет время для тревог,
И никаких преград не будет между вами...

Моська письма шлет Слону,
Адресок его узнав.
Пишет фразу лишь одну:
Бесконечное "гав-гав!"

Я буду тебе писать,
Посвящая многие строчки...
Попробуй вместе собрать
Все разрозненные кусочки.

Я буду тебе писать,
Задавая загадки.
Попробуй их разгадать,
Играя со мною в прятки.

Я буду тебе писать
О том, что не просто было,
Но так хотелось сказать.
О том, что так долго хранила...
Я буду тебе писать.

Я буду тебе писать,
Хотя и кажется, что смысла нет.
Осталось слова подобрать
И придумать сюжет.

Я буду тебе писать,
Оставляя письма себе...
И может, станет легче дышать...

Раз тобою душа не разгадана,
Неизвестно, что знает она.
Может быть, это то, что и надо нам, -
Допивать боль до самого дна.

И спросить-то особенно некого,
Как обычно душа говорит?
К поцелуям с закрытыми веками
Подойдёт и застенчивый вид.

Так давай выяснять отношения,
Кем мы были, и кто мы сейчас.
Для взаимных обид быть мишенями
Получается всё ж через раз.

Эх, добавить бы нам с острословию
Одиночества струн серебро.
Мы друг другу опять приготовили
Утонувшее в ласках добро...

"Я ж не человек, я - Божья дудка! "
(Сергей Есенин)

У каждого поэта свой читатель,
Свой стиль письма и музыка души.
Найдётся критик, будет обожатель.
Судить поэта строго не спеши.

Он — Божья дудка, инструмент Вселенной.
Когда подует Неба ветерок,
Поделится он мыслью драгоценной,
Напишет много чистых нежных строк.

Тарас Тимошенко
06.04.2019

Мне детство помнится, как старое кино,
В котором я снимался, но не в главной роли.
Как убегал гулять в открытое окно,
Меня за это не ругали, не пороли.

Наш двор казался центром мира на земле,
Когда под вечер собирались все соседи.
Я не узнаю их, прошло немало лет,
Никто на встречу не захочет, не приедет.

Любил писать я письма, как и получать,
И до сих пор в столе хранится переписка.
На тех конвертах адрес, штемпель и печать,
Напоминают мне о людях, самых близких.

И там же...

Декабрь… Сугробы на дворе…
Я помню вас и ваши речи;
Я помню в снежном серебре
Стыдливо дрогнувшие плечи.

В марсельских белых кружевах
Вы замечтались у портьеры:
Кругом на низеньких софах
Почтительные кавалеры.

Лакей разносит пряный чай…
Играет кто-то на рояли…
Но бросили вы невзначай
Мне взгляд, исполненный печали.

И мягко вытянулись, — вся
Воображенье, вдохновенье, —
В моих мечтаньях воскреся
Невыразимые томленья;

И чистая меж нами связь
Под звуки гайдновских мелодий...

Ты только напиши ответ! Тебя прошу, не забывай!
И много мне не надо слов: «В порядке всё! Люблю!» Давай

Мы будем думать иногда, как в унисон стучат сердца,
А если станем вспоминать, то только доброе всегда!

Ты не молчи, не забывай,
И просто кратко отвечай.

И подпись под письмом проста:
Твоя любовь. Навек твоя.

© Copyright: Надежда Мунцева, 2021
Свидетельство о публикации №121030101531

К горячей ладони ладонь приложу,
ты знаешь, я все-таки это скажу,
касаемо жизни и смерти,
о том, что в закрытом конверте
идет с непроставленной датой письмо,
о том, что, конечно, всё кончится, но
останутся примулы эти,
и будет ромашку и сизый осот
над местом, где мертвый мой голос живет,
качать ветерок на рассвете.

Ты помнишь ту церковь с Матроной в стене?
Лебяжьим крылом на заросшем холме
она над полями парила.
Ты помнишь, что ты говорила?
О том, что в тумане не видно креста,
о...