Пища

Ужасное помышлял? (terribilia meditans), поз-
вонки в песок, погружал, теребил, «крупинки»,
(песчинки), кусочки кварца, скрежетал? вызы-
вая боль и уменьшал «объем», амплитуду дви-
жений, степень свободы, оды, о неподвижнос-
ти кристалла, его росте, ориентации в простра-
нстве и времени, бросал кости, число определял?
кренился, при подъеме, чуду дивился, рыскал, ис-
кал вчерашний день, сегодня, рассказывал поле-
вым цветам сказки, с горы катился в салазках, в
сугроб...

Придешь ли ты во дни моей печали,
Когда люблю я на небо смотреть?..
Мой светлый сон в страну свою отчалил,
Оставив мне полуночную сеть.

Придешь ли ты, когда я стану нищим,
Когда я перейду на черемшу?
Разделишь ли кусочек скудной пищи,
Который я едва ли предложу?

Придешь ли ты, когда я заболею,
Положишь ли ты руку мне на грудь,
Когда недуг возьмет меня за шею,
Не дав мне сил хоть раз еще вздохнуть?

Придешь ли ты, когда я постарею
И не смогу тебя уже обнять,
Ты старому и тихому...

Ветерок-пастушок разгулялся,
над лесами летит, свистит,
а в земле жучки копошатся,
мушка мушке о чем-то жужжит.

Ветерок залетел в подлесок,
закружил в ивняке пушном,
где лужок под медовым навесом,
шелест трав и ночью, и днем.

Разогнал ветерок барашек.
Золотистые "прыг!" с ивняка.
Пыльцой, словно крыльями, машут,
успевая сказать, лишь: "Пока!".

Золотые порхают тучки,
к небу тянут пушистые ручки,
рой комариков вслед пищит,
только шершень громко ворчит.

В крике раненого зверя,
Боль, тоска и гнева страсть.
В тела смерть ещё не веря,
Он кричит, пытаясь встать.

Но уж мутной поволокой,
Смерть туманит его взгляд.
К нему стала жизнь жестокой,
Больно — и он смерти рад.

Он убит не пищи ради,
Смерти повод — мех густой.
Надев шубу — его гладит,
Дама, в ней гордясь собой.

Шуба выглядит богато,
Греет тело в холода.
Дама будет жизни рада,
Зверя смерть — ей не беда.

Только шуба надоела,
Очень быстро даме той.
Раза два её одела,
И в...

Правда жизни. Пишу я о правде,

О старинной несбывшейся мгле.

Современники все на параде,

А я просто хожу по земле.



В кабаках я бываю не редко,

И из церкви в кабак не иду.

Но меня привлекает беседка

Майской ночью в тихом саду.



При луне мне тоскливо и нежно, -

Слышу шелест я крыльев совы.

Поедает она неспешно

Грызунов, что среди травы



Снуют в поисках пищи,

А насытившись, лезут в нору.

И душа моя что-то ищет,

И ведь я никогда не умру...

Пляшут тени.
Поздняя осень грязна.
Я опять просидел допоздна
На бюллетене...
Я упал со ступеней...

То ли гей, то ли гений
Поет за стеной,
А прямо передо мной
Лежит старая жалоба
На дом ледяной,
И записка от друга шалого.

Он мне пишет,
Что жизнью выжат.
Чуть слышно из вереницы комнат,
Как кто-то излагает свой догмат.

Вечер...
Луна плывет с востока,
И мне одиноко...

Со мною болтает диспетчер:
Всего двести рублей
И я у друга,
А с ним веселей, —
Избавление от недуга...

Люди сгорают в огне кислорода
Люди горят и дымом исходят
Задыхаются люди, в мыслях, в дыму
Отчего же им плохо никак не поймут
А можно питаться лишь пищей духовной
И позабыть насовсем
Про скрежет зубовный
Без грубости мыслей и мяса прожить
Праной дышать и друг друга любить
Праной, что чище белого снега
Праной, что создана из горнего Света
Прана у каждого внутри отзовется
Она так щекочет, что сердце смеется
И вовсе не надо
Друг друга нам есть
Ведь есть в Мире солнце
И белый Свет...

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Андрей, наблюдатель.
Елена.
Али Бехзад.
Греческие боги: Афродита, Гермес.



Сцена 1
Андрей и Елена заходят в купе европейского экспресса.


АЛИ БЕХЗАД
(Обращается к Андрею, не замечая Елены.)
Простите, нет здесь мест свободных.

АНДРЕЙ
Есть, если я тебя нашёл.
Аллаху, видимо, угодно,
Чтоб я к тебе, Али, пришёл.

АЛИ
Мне непонятны ваши речи.
Вы не араб – кто вы такой?

АНДРЕЙ
Я был арабом. Наша встреча
Нам предназначена судьбой.
Ты оплатил купе – я...

Как я люблю воскресную картошку,
Когда семья вся в сборе за столом.
Без суеты, неспешно взять в ладошку
Нетленный символ, греющий мой дом.

Мой дом традиционно сохранивший
Красивые обычаи семьи:
Встречать гостей улыбками и пищей
Из преданности, доброты, любви.

Любви впитавшей искренность участья,
Поддержку близких - милых мне людей.
И греюсь я в лучах земного счастья
От теплой ауры семьи моей.

Как я люблю воскресную картошку!

Духом богатый, но нищий деньгами,
Должен про гордость забыть.
Он ведь не выживет без подаяний,
Деньги нужны, чтобы хлеба купить.

Пищей духовною, в сказках лишь сытым,
Будет отшельник святой.
В жизни пред нами, все двери закрыты,
Если карман наш пустой.

В жизни обычной без связей и денег,
Мы не достигнем высот.
Будет голодным, пусть даже он гений,
Тот, кто без денег живёт.

Лишь иногда случай глупо пошутит:
К честному, сдуру богатство пошлёт.
Только вот добрый к нам редко он...