Пей

Что-то странное творится!
Ахти! Баб Яга ярится!
Знать, готовится к весне!
Кавалеры на уме!

Собирается в вприскочку
По салонам, ижна в ночку
Записалась на приём,
Невтерпеж бабуле. В том

Никакого удивленья!
То весна зовет к свершеньям!

Вот она сейчас пройдется
По прическе и ногтям,
В магазин потом метнется,
Что молодки?! Где уж вам!

У неё кураж и опыт,
Знает, как запечь в печи!
Как ресничками похлопать,
Кавалеру, чтоб спешил

Лечь он сам хоть на лопату хоть на печку, аль...

Что за шум и тарарам?!
У Ягусеньки бедлам!
Всполошилась избушка: Петуха давайте к нам!

Никого сладу нет!
Ни на ужин, ни в обед!
Подавайте жениха ей, вот сейчас! Вот прям чуть свет!

А ещё ей маникюр!
Да венцы ей от кутюр!
И давно менять пора уж, балки, стены и бордюр!

Никакого сладу нету!
Ждёт конкретного ответа.
Повернулася спиной и закрыла турникеты!

Бабка Ежка на измене,
Что же делать?! Ламбрекены
Для избушки заказала,
Только той и дела мало!

Подавай ей женишка...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Анне Радклиф

Второй фрагмент

У гиад, мы опять у гиад,
Нощность пьем, восклицая сомрачность,
Где и жало успения, Ад,
Где победа твоя и призрачность.

Нас заждался небесный корвет,
Голубая эскадра взыскует,
Се, кадит на столе горицвет,
Ангел смерти ничем не рискует.

Негой дышит еще бальзамин,
Маков несть иудицам, одно мы
В хорах темных и цветь из емин
Выбирают юродные гномы.

Седьмой фрагмент

Испоили подвальным вином
Фарисеи небесных...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Ая и Серебряный морок

Первый фрагмент

Лишь серебро из уст прелием,
Лишь диамент шкатулки оцветит,
Фей к пирам наречет Вифлеем,
Им любовью и негой ответит.

Ах, сияй и чаруйся, Звезда
Млечных неб, сколь витийские оды
Тешат слух, несть кифары сюда,
Пусть немолчно пеяют рапсоды.

Шелки юдиц манерных и злых
Истекут, снимут черное вои,
И сангины царевен белых
Ночь украсит виньетками хвои.

Девятнадцатый фрагмент

Торты млечною цедрой, свитых...

Всё в нашей жизни происходит как в кино,
Состарились совсем Пьеро, Буратино,
Мальвина дряхлая в колясочке сидит,
На Буратино она больше не глядит.
Прожили жизнь уже в стране для дураков,
Театр закрыли, разогнали игроков,
Покоится в безвестности злой Карабас,
Не прозвучит надменно хриплый его бас.
У Буратино денег нет, сломался нос,
Но как и прежде, всем он задаёт вопрос.
Куда пропал средь поля редкостных отброс,
Мальвины Артемон, любимый верный пёс?
Начался в сказке вредный, роковой...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Вновь у Гекаты

Тринадцатый фрагмент

Нитью черною битый фарфор
Соведем, пусть менады пируют
О червленом и, шелками Ор
Увиясь, гоям небы даруют.

Это пир или тризна, ответь,
Золотая Геката-царица,
Меж креманок вольно багроветь
Феям снов, им и хлебы – корица.

Ах, мы сами темнее ночных
Всеувечных скульптурниц мраморных,
Яд пием их шелков ледяных,
Изотлевших на лядвиях морных.

Тридцать второй фрагмент

Хвои басмовой огнь золотей
И чудесней о...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Завтраки чопорных герцогинь

Пятый фрагмент

Тусклым бархатом ели свились,
Завтрак чопорный длят герцогини,
Именами какими реклись
И не помнят ночные богини.

Лей в крюшонницы, антика, свой
Темный холод, арму пировую,
Кто сегодня одесно живой,
Мглу преславит ли: «Аз торжествую».

И сойдутся рапсоды -- пеять
Узы крови и винную требу,
Мы лишь будем тогда вопиять
Из альковников к черному небу.

Одиннадцатый фрагмент

Воск, Цитера, в бокалы сливай...

Глубоководная рыба
Творчество предполагает Океан Единства такого рода, когда трудно творцу подписаться под чем-то рождённым из его недра. Приходит постепенное осознание несотворённого и нетленного семени. Оживающее время приобретает иные одежды, встаёт как Илья Муромец с печки. Даже наука уже не изучает, но излучает. "Мы вроде ножками шли, но как бы видели во сне", - говорит пророческое Слово. И пространство уже не в прострации. Оно не стелется дико и неестественно в триллионы световых лет, но...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Кровь и воск

Тринадцатый фрагмент

Свечи красные нощно затлим,
Пусть царевны рисуют сангины,
Аще томных юдиц веселим,
Аще с нами лишь холод ангины.

Ах, не будут, не будут оне
Днесь шампанское пить и рейнвейны,
Совиваться в эйлатском огне,
Яко феи пиров темновейны.

Оглянемся и узрим – следят
Вновь за нами из морочных камор
И бисквитные халы ядят,
Воск червовый лияше на мрамор.

Двадцать пятый фрагмент

Темноокие феи пиров
Нас влекут к...

Я помню треск поленьев, сладкий жар
От печки русской в деревенском доме,
Я помню старый медный самовар
И нежные бабулины ладони,

И аромат румяных пирогов,
Любимых с детства плюшек и ватрушек,
И настоящий бабушкин творог,
И молоко из белоснежных кружек,

Скрип половиц... Наш деревенский дом,
Мне в нем знаком и дорог угол каждый.
Как много дней счастливых было в нем,
Как много радости в нем было не однажды.