Песня старого гаучо

Не спою, о том о чём жалею,
О чём плачет, на душе печаль.
Не поможет — станет лишь сильнее,
В сердце боль, размыв пред взором даль.

Посчитает, мир боль чувств за слабость,
Наградив, презрения плевком.
И позор мой, будет тому в радость,
Кто в душе, считал меня врагом.

Открывал, я раньше душу настежь,
О чём горько, позже сожалел.
Ни о чём плохом, не думал даже,
Но мир в том, порок найти сумел.

И я в песне, между строчек прячу,
Сердца боль, нельзя сказать в словах.
То о чём, в...

Сляпал Буратино песни,
Хоть он в песнях не мастак.
Вышло всё не интересно,
Пел он только про очаг.

Я своей любимой сочиняю песни,
Чтобы ей со мною было интересней.
А ещё любимой подарил колечко,
Чтобы согласилась быть со мной навечно.

Нет любви в неволе, сердце только стынет,
Там, где злая воля, нет её в помине.
Женщин покупают, да и в замки прячут.
Мне ж рабынь не надо, пусть они не плачут.

Полюбив однажды, всей своей душою,
Одного я жажду, быть лишь с ней одною.
И продолжу снова сочинять ей песни,
Чтобы жизнь со мною стала интересней.

Так за прибылью гоняться
И с природой не считаться…
Вот и появляются призраки
города,
И не вернётся жизнь к ним
никогда.

Сколь на Урале загубили
земли,
А сколь малых рек там сгубили?
Алчность веками, не приводила
к добру…
Сколь от такой экологии людей,
оказалось в гробу.

Знать человек не понимает,
А большая деньга, разум ему
затмевает…
К природе относиться надо
бережно
И не будет поступка небрежного .


Ни жив, ни мертв: город-призрак Старая Губаха - наш Урал и весь мир...

Для неё приятно,
Каркала ворона.
И ей непонятно,
В чём она виновна.
Перед миром песней,
Хриплою, но честной.

Непонятно как же,
Из души кар-кар.
Всем вредит и каждый,
Видит в нём не Дар.
И не сердца пение,
А зла воплощение.

А всё просто — разная,
У людей с воронами.
Жизнь и в ней прекрасное,
Вкусами и нормами.
В них ворона песнею,
Вызовет агрессию.

Подгоняют данность,
Люди под вкус свой.
Врут про толерантность,
А живут собой.
И в них все чужие,
Будят чувства злые...

Застолье достаточно шумное.
Пир - горой.
Селедка под толстой шубою,
Икорочный рой.
Юбиляр ликует,
Рядом с ним ликуют друзья.
На столе - бутылка, в бутылке - водка,
А в водке - я.
Я - кузнечик беспомощный,
Нас так много в природе!
Меня изловили сволочи
На винном заводе.
Меня пытали иглами,
В огонь бросали.
Смеялись при этом изверги
И хохотали.
Теперь сижу, распластанный,
Забытый временем,
А дома - все, как обычно, счастливы
В кузнечьем племени.
И что же мне осталось здесь...

Я в место скорби и печали,
Приду в тот тихий уголок.
Там звуки музык не звучали,Лишь щебет птиц и шум ветров.

Там где-то свечка догорает,
Последний доживая срок.
И снег подолгу там не тает,
И редко человек пройдет.

Ходят мальчики только парою:
Иль с девчонкою, иль с гитарою.
Поют мальчики тоже парою:
И с девчонкою, и с гитарою.

Хорошо, когда
кровь волнуется,
Но дрожит тогда
в ритмах улица:
И заснуть бы ей,
да не можется...
До утра
в децибелах
В с ё ёжится !

И зовут Юность
звёздные кратеры,
Увлекая
в сердец фарватеры.
Губ - источники,
как оазисы.
Очи девичьи -
верный азимут.

Как гоняются за кометами,
Воспевая земными куплетами..
.. Млечный Путь же плывёт...

В океане счастливой печали
Или радости грустной тону.
Мои слёзы тебя вспоминали,
Не давая пойти мне ко дну.
Это слёзы не боли, а света!
Не страданий, а веры в любовь.
Слёзы прошлой любви без ответа,
Вдруг с ответом явившейся вновь.
Слёзы льются рекой бесконечной,
Все обиды смывая собой,
Словно дождик шальной и беспечный,
Создающий душевный покой.
Но не нужен покой мне без счастья!
И без солнца не нужен мне дождь!
Ярким солнцем сама хочу стать я,
Чтобы тьма улетучилась прочь!
Я...

Я, волк морской (иль Водяной),
Как вожделенья,
На снежный глядя город мой,
Жду наводненья.

И этой бурною весной,
Меня коль вспомнишь,
Вслед за холодною волной
Приду на помощь.

Тебя отклею ото дна
И просушу я,
И чарку доброго вина
Налью большую.

Тогда все будет нипочем
И по колено,
Любой нам станет водоем
Морскою пеной.