Пешком

Яков Есепкин

• Из книги

«Архаика»

Марс

Из главы «Эпилог на небесах»

Читатель милый, внемли: времена
Иные чью-то юность искушают,
Груба земная будущность, она
В грядущее манит, провозглашают

Губители судеб святое, им
Лепечущие Парки вторят, Лета,
Меж тем, готова чрез Ерусалим
Приять, холодной тьмою грани цвета

Спокойно угасить и заплести
Хоть косы мертвоимные с венками
И розами совместно, им цвести
Одно в парафьях смерти, плыть веками

По волнам, никуда не исчезать...

Всё станет на свои места,
Вернётся на свои круги.
Поверь — и сбудется мечта,
Спеши — но только не беги.

Случится всё в свой час и миг,
И не умрёт никто до сроку.
Мал человек, а мир велик,
И в суете не будет проку.

И помни — часто так похожи,
Все двери в мире меж собой.
И всегда всё обдумать должен,
Открыть иль нет их пред собой.

А взвесив и решив — не мешкай.
Кто робок — к цели не дойдёт.
Он обречён быть всюду пешкой,
И не живёт он — смерти ждёт!

И до последнего мгновения...

Кто ест пиццу, тот радует птицу
Кто ест банан, тот гурман
Натурал ест овсянку
Носит мир наизнанку
Она заворачивает роллы
Под бульбашки Коллы...

Ресторан принимает туман
Апрель вещает в Осень
Угол зрения наискосок
Критика это проседь
Ангельской пыли блаж
Нейроны постылых чувств
Где твой 17й Паж
На что Он Сегодня Дюж?

Танцует, а может пьян
Забылся и всех простил
Прости что я был румян
Не стыдно я просто был
Читал и хотел мечтать
А вредно вода на ночь
А с кем ты хотела спать...

Первый украинский портал поэзии!
Ваша страница заблокирована до 2042-10-29 13:10:49.

Причина блокировки: За порушення Правил Порталу (реакция на стихотворение-ответ "Навсегда мы останемся братьями" украинской поэтессе. Прим. автора).

Какая странная свобода:
На двадцать два забанен года!
Поэтов украинских рада
Не любит слушать горькой правды.
Какое ей до правды дело?!
Своя рубашка ближе к телу.
Потомки Кобзаря, поэты
Творят в поэзии запреты!!!
Певцы певучей вольной "мовы"
Свободе...

Мне Ангел помогает незаметно,
Подскажет, где есть вымысел и ложь.
Является во сне в час предрассветный,
А также в мысли искренние вхож.

Его лик это вечная загадка,
Важней намного то, что он даёт.
И зная, что живётся мне не сладко,
Судьбе предложит новый поворот.

Не раз мне приходилось удивляться
Знакомствам, предложениям, и я,
Благодарил за честность ситуаций,
За то, что всё случалось без вранья.

Я к выгоде совсем не расположен,
Ищу таких же преданных друзей.
Уверен, Ангел в...

***
По-настоящему достойный человек,
что нипочём не уподобится в руках
чужих простой марионетке или пешке,

помимо прочего всего, значения не придаёт
со стороны иных завистливых людей
ни оговорам, ни насмешке.


***
Не справедливой ли вполне
по отношению к нему
и вправду кажется бесстрастная судьба,

намеренно лишая главного –
а именно: достоинства, –
смирившегося с жребием раба.


***
Взрывного нрава человеку,
право, в каждом частном случае
едва ли стоит слишком доверять...

***
Судьба за стол садится с нами
и игру свою ведёт
как бы с лукавою усмешкой.

И только кто не сам игрок –
на её шахматной доске
всегда окажется лишь пешкой.


***
Любая мысль, как камертон,
хотя бы в силу уж доказанной
её материальности,

весь организм, сродни оркестру,
заставляет созвучать уж
в ею заданной тональности.


***
По сути, если разобраться,
слабый духом, не в пример титану воли,
даже дюжему верзиле,

всего лишь не подозревает
о внутри него сокрытой...

Я брожу с бутылкой пива
По окраинам старинным.
Я кричу прохожим: "Viva!" -
Потому что стал -
Незримым.

Золотистая отрава
Над разнузданностью плача.
Я кричу прохожим: "Bravo!" -
Потому что стал -
Незрячим.

Убежавшим и ушедшим,
Легшим,
Сгинувшим,
Минувшим.
Я кричу прохожим: "Пешки!" -
Потому что стал я -
Пушкин!

Зурна заката
В зареве заплат
Звала зверье затяжно,
Заунывно.
Зерцало запрокинув в звездопад,
Зеро зияло зеленью
И зыбью.

В пещерах пращуры прыщавые шуршат,
Шевелятся.
И шепчутся.
И ропщут.
Пращей паршивой праздно шелестят,
Испещеряя
Росчерками
Рощу.

А прадеды, пищалями пища-
Подопытные пешки - пушек пища.
Шпорнопижоны шпаги и плаща
Шевелятся,
И шепчутся,
И ищут.

Что же там, за самым-самым краем,
За последней, крайнею чертой.
Обретём себя там иль растаем,
Станем чем-то или пустотой?

Уж давно не страх, а любопытство,
Во мне этот, задаёт вопрос.
Конца жизни, больше не боится,
Ум устав, от чёрных в ней полос.

Нет не стал, себе желать я смерти,
Просто зло, в ней видеть перестал.
Просто понял, что на белом свете,
Бог не зря, нас смертными создал.

Не все пешки, могут стать ферзями,
Явью быть, дано не всем мечтам.
Судьбы воля управляет нами...