Перьи

Басни



ЛЕВ И ШАКАЛЫ

Пришёл в саванну новый Лев,

Взглянул на знойные владенья.

Скулят шакалы, ошалев

От восхищенья и почтенья.



Гиена робкая ползёт,

Любовь несёт царю под лапы.

Ползут термитов храбрый взвод

И крокодилы-эскулапы.



И вот процессия идёт –

Могучий Лев ступает первым,

За ним толпой валит народ:

Стервятники, шакалы, стервы.



Окапи встретился в пути,

Штаны окапи полосаты.

– Штаны-ы-ы! – Лев шутку отпустил

И хмыкнул мордой...

Без рима, без фонтана без судьбы, ущелья нет
и нет кручины, кафтан навыворот причины,
чтобы пройти и переплёт из ничего немало вод,
для цели, для созданья действа, с подружкой
дашей в чём злодейство, без штрафа, похоти,
судьбы, нам не измерить и павлина, прошла по
ра, мин()ет в корзину и графа, и графини слёз не
исчерпать, вот в чём вопрос, ответа не дождать
ся всё же.
- А мерзок кто?
- Кто сед и строен?
Трагедии измены суть, предать, убить или рас
пнуть, поносом обложить сознанье...

В пере игла,
В игле дыра,
В дыру продета нить.
Той нитью шьется жизнь-игра,
Кто в силах победить?

Настольной лампы жёлтое пятно...
На белом листе - "Здравствуй, Синеглазое Чудо!"...
Выводит корявые строчки перо...
Осенний дождь по стеклу барабанит нудно...

А в городе большом, за тридевять земель,
Ждет этих строчек Маленькая Фея...
В ее окно стучит весенняя капель...
И зайчик солнечный щекочет ее шею...

И кажется - вот-вот произойдет...
И все вокруг томится ожиданием...
Но снова стороною почтальон пройдет...
Должно быть, заплутал голубенький конверт:
или устал искать хозяина...

Терпеть печали и тоски
он никогда не мог,
и в кабаки и в бардаки
шел, не желея ног.
Подобно каждому из нас
Посачковать был рад,
но исполнял любой приказ,
поскольку был солдат.
Любил пожрать когда дадут,
Хоть десять раз на дню.
И слабо верил в Божий Суд,
И прочую фигню.
Готов был до зари вставать,
Шагать сквозь дождь и тьму,
Но не хотел он убивать.
Кто знает почему?
И в день, когда велел старлей*:
«Стреляйте по врагу!»,
в прицеле видя лишь детей
сказал он: «Не могу!»
А то...

Хорошие стихи, как скрипка Страдивари,
В них тонкий, нежный звук, как линия пера,
В них можно отдохнуть, как в Коктебеле, Варне;
Любовь ласкает их, как Еву из ребра.

Хорошие стихи - в них точная рифмовка,
Как время на Кремле, в любой подлунный миг;
За все, что на душе, слова они замолвят,
И так они редки, как в жизни славный мир.

От любви до привычки - четыре шага
Подозрительно тихо скрывается детство
Доктора, пропишите мне датское средство
Опусти свою косу, слепая карга

Между мною и небом три марша перил
В цеппелиновом ритме мелькают ступени
И ломают прямое движение тени
И становится меньше накопленных сил

Меднолобый окурок трассирует тьму
И второе дыханье заходится в кашле
Постаревшие буквы газеты вчерашней
Придают ощущение, что не пойму,

Не воздам по делам тем, которым любовь
До краев наполняет...

Я видела черное небо,
Я слышала сплетни ворон
Сомкнув утомленные веки
Смешала реальность и сон.
Увидев меня на распутье,
Раскинулись в крылья дорог.
И перьев тернистые прутья
Опутали стан моих ног.
Холодным покоем укрыта
В груди успокоилась боль
Меня поцелует обида
Пурпурной безликой волной.
И высохнут жаркие слезы,
Проступят как соль на щеках
Я видела черные розы
В чернильно-заученных снах.

Золотая середина
От пелёнок до седин:
По лесам непроходимым
Стороной не проходи!

То ли буря мглою крыла,
То ли снег замёл следы...
Здравствуй, вестник сизокрылый
Окружающей среды!

Росчерк перьев бросил голубь
И полнеба откроил.
Ты теперь настолько голый,
Что сгодишься в короли.

Три непрожитые жизни,
Семь непрошеных смертей
Из турбины ржавой брызнет,
Тонкий обруч извертев.

Устремлюсь к небесной выси,
Захлебнусь в хмельном вине.
Я мечу словесный бисер
Перед ордами свиней...

Над пеной моря в небо синее
Врезался белый силуэт,
И два крыла сливались в линию,
Весёлый отражая свет.

На ураган покой свой выменяв,
Не Ливингстон, не Джонатан,
Он рвался Чайкою-По-Имени
Под брызг сверкающий фонтан.

Он плыл по небу легче "мессеров":
Срывался вниз, взмывал к звезде, -
И так, что удивился б Нестеров,
Сплетал узор своих петель.

Он гордой птицей-буревестником
Хлестал восходы по щекам,
Служа оракулом кудесникам
И символом бунтовщикам.

Он не был лодырем и...