Перелом

Искривлял энергией и массой пространство,
изменял его следствие, гравитацию, (постоя-
нство), время ускорял и замедлял, проявлял и
закреплял свойства, его (так сказать), устройс-
тво, терпел, терял и не находил, постигал, (так
казалось), «ах, какая выпала, ему малость», -в
голосе наблюдателя сквозила жалость, ирония,
предвестники большого взрыва, вернее его ок-
ончание, смерти, порождение, поражение его
(поверьте), массы, из нуля, из пластмассы чу-
вств, уходящая в никуда, изменял...

У каждого, наверно, есть краешек Земли,
Куда приходит он уединиться.
Там тишина и красота природы,
Там пение птиц и перелив речной волны
Душу успокоит, когда она наполнена тревогой,
А сердце в печали голубой томится.

Я каждый раз спешу туда, на краешек Земли,
Когда душа наполнена печалью,
Но на мгновение уединившись
В тиши лесной я в детство окунусь
И вспомню юности года.
И снова сердце наполнится болью…

Очнувшись от нахлынувших воспоминаний
Я вновь вернусь в суровую...

Гранатовый браслет? колье и серьги? рубина,
изумруда перелив? два ящера, его убив и орх-
идеи цвета яви и буква р, в зеркальном отра-
женье, души и тела примиренье и навь приш-
ла, крылами проявилась, как нотный стан, она
упилась и красотой и переплётом книг, а роск-
ошь на полях? притих и притаился сизый, мал
ый, туман осенний, неживой, зимы, явившей-
ся с тобой иль с ним, на острие кинжала, окон
чен круг? весны начало? и лета? перепонка,...
жало, (осы), на жёлтом, чёрный след...

На портрете старинном
Твой звездно-мерцающий взгляд
Трогательно-красивый;
Живописные губы шепчут в небо:
Милый...

В замке эхо легких шагов,
Осенний перелив клавесина
И готическим шрифтом стихи про любовь,
Где фонтанируют морфием сны
С перемоткой на десять веков.

Уколола пальчик нечаянно розой
И вдохнула самозабвенно аромат;
Из душистого наркоза
Выплывает воздушным поцелуем
Лунных писем пьянящая проза...

Что может вдохновить поэта?
Кто может подарить поэту вдохновение?

Поэту дарит вдохновение покой и тишина,
Мелодии и ритмы музыки чудесной,
Что иногда под настроение творца звучат.

Вдохновение поэту навевает быт жизни деревенской
И городская суета. Цветение садов прекрасных
И гул машин, спешащих в неизвестность…
Стук колес трамвайных и многолюдность городов…

Строчку может подсказать и в рифму иногда сложить
Шепот листьев, что ветер озорной разносит
В пространстве воздуха...

Ее божественная красота чарует взор.
Нет сил взгляд отвести от этой красоты
Божественно-прекрасной, озарившей мир и
Дарованной ей Богом от рождения…

Милый облик, словно лучик солнца в небе голубом,
Словно яркая звезда, что в ночном небе освещает путь
И нет прекрасней человека в мире грешном,
Нет образа и женской красоты прекрасней…

Ее легкая походка словно парус,
По волнам морским бегущий,
В путь за собой зовет
В путь радости и счастья.

Светлый волос, озаренный...

I

Восхищенно тобой любуюсь...

Волнуюсь.

Прикасаюсь мысленно к каждому твоему поцелую солнца,

Пью..люблю...до самого донца...



Вдох,сгибаешь руку, чтоб локоть был чуть в стороне,

(кровь эльфов что ли течет в тебе...)

Плавно натягиваешь тетиву,

Берешь на мушку. Выдох. Отпускаешь стрелу.

Ни глянешь....не дрогнешь.....ЗНАЕШЬ - долетает она

До каждой твоей цели, до любого виска.

Ныряешь. В сердцевину целуешь море,

Как будто увидел на дне танец сокровищ...

Эй стаканы, собирайтесь
Скоро будет дело
Нужно будет перелить
Самогон в тело.

Идет сворачивание иллюзии и обнажается святая правда Жизни.
Лишь в огненном слиянии сердец рождается иное
качествование жизни – прозрачность бытия.
Я перелью свои энергии в тебя,
ты станешь новым человеком, внутренним, глубинным.
И всё что было – только лестница к моменту этому,
ведущему в жизнь вечную. Поднявшись, мы оттолкнем ее.
Через портал Любви проходят в Вечность,
иного нет пути. Не суетись и от себя не убегай,
смерть от Любви желанна, ибо лишь в ней – искомая свобода
ото...

Ты вдевала мне в ухо серьгу
Расплескать опасаясь рыданье.
Припадала щекою к сукну
Гимнастерки моей и страданье
Разъедало родные глаза,
Оставалось в глуби амальгамы...
Голубая катилась слеза
По щеке полновесная мамы
К изъязвленным простудой губам
Застревая в развилке морщинки,
Прилипала к священным словам
Провожаний моих по старинке...

Я последний в роду нашем, мама,
Твой последыш в безвременье диком.
На ладонях станичного храма
Непрорвавшимся согнута криком,
Ты просила когда...