Пенёк

Всё бежали от Любви, спотыкались,
Удалялись, словно страх углядев,
На бегу слова из песни терялись,
Разливали на песок свой напев.

Головой крутили - странности странные...
Нет деревьев, пни одни, да трава.
Как дорогу выбирать?.. степь туманная,
Да от карканья болит голова…

И, устав бежать, однажды, присели,
На сухой и пожелтевший пенёк,
И тихонько так, из сердца, запели
Чудо-песню, что ведёт на восток.

Всё бежали от Любви, удалялись,
А Она в сердца им песни всё шлёт…
Да...

Жизнь решит прекрасно всё сама,
И расставит на свои места,
Разведёт тропинки и сведёт,
Только много времени пройдёт!

Дни разлуки понапрасну не считай,
Я прошу, меня не покидай,
Полюбить другую не спеши,
Дай чуть - чуть надежды для души!

Заплутало счастье меж дорог,
Вместо дерева остался лишь пенёк,
Дом разрушен, дыры на крыльце,
Ржавчина на золотом кольце.

Возвращайся, я тебя прошу,
Полюбить другого не спешу,
Я смогу всё прежнее забыть,
Бога о любви земной молить!

Тучки…Дождик…Ветерок…
Целый мир земной намок…
Утро…Влажность…Холодок…
Белый Свет слегка продрог…
Люди…Бытность…Городок…
Транспорт следует в поход…
Кустик…Травка…Колосок…
Кислород стучит в висок…
Небо…Солнце…Горизонт…
Веселись осенний фонд…
Чащи…Рощи…Бережок…
Гладью вьётся ручеёк…
Счастье…Радость…Бугорок…
Отрезной торчит пенёк…
Бабки…Белый…Маслючок…
Треснул полненький горшок…
Штаны…Платье…Рушнычок…
Всё пошло в рабочий ход…
Время…Полдень…Вот итог…
Урожай весьма высок…
Боль...

Был на земле всего один язык,
Одно наречие.
И заселил народец невелик
Всё Междуречье.

Плодился доеврейский пранарод
В Месопотамии,
Оттуда род Иакова пойдёт,
Скажу заранее.

Любил решать при пламени свечи
Вопросы вздорные
И научился делать кирпичи
Огнеупорные.

И взяли люди на себя обет
В своём тщеславии:
Чтоб след в истории на много лет
Они б оставили.

Построить башню до самих небес
Клялись не шёпотом:
«Хотим, чтоб Галилей туда залез
Для разных опытов.

Хотим, чтоб...

Никто не знает, кто он и откуда,
Но видно, что одет он очень скудно,
Проводит время вечно взаперти,
И смысл жизни всё пытается найти

Когда уж солнце закатилось за леса,
И ночь глубокая накрыла небеса,
В раздумьях странник одинокий пребывает,
Глаза глубокие, седые не смыкает

Зовёт он Бога, поглядев на небеса,
Зовёт, покуда падает роса,
Зовёт, когда Луна искрится в небе,
Зовёт, и созревает поле хлеба

Но Бог молчит, хотя и где-то рядом,
И правит вечности и света всё отрядом.
К...

К полудню подошёл Иосиф,
На их дары свой взгляд скосил,
Пересчитал прибывших в гости
И о здоровье расспросил:

«Здоров ли ваш родитель-старец,
Что в тайны мира посвящён?
Немного лет ему осталось
Прожить и жив ли он ещё?»

Его уверили братишки,
Что их отец здоров и жив,
Поклоны били, даже слишком,
Ладони на груди сложив.

Чуть в стороне держался младший
Брат деспота Вениамин.
Узрел мальчишку возжелавший
Его увидеть господин.

Любовь немедленно вскипела
В груди Иосифа, затем...

Песчаный пляж, зелёная волна,
И лучик солнца золотист до дна.
И мы с тобой в тени роскошной кроны,
И волосы твои, достойные короны…

Так было раньше, а теперь…
На дне лежит стальная дверь,
Весь берег мусором забит
И от убогости – знобит.

На месте дерева – пенёк,
На нём какой-то паренёк,
С тоской рассматривающий хлам.
Кто это сделал? Что за хам?

Ходить не надо далеко,
Найдём виновника легко.
Лишь стоит в зеркало взглянуть,
И в нём увидишь хамства суть…

Всех таинств и обрядов нам не счесть.
Всё на излом мы пробуем, как дети,
Пока мы сами не попались в сети,
Поймать и рыбку съесть - почтём за честь.

Друзей мы будем звать на свой пенёк,
А после со своей печальной свитой
Остаток дней бродить по лабиринту,
Исхоженному вдоль и поперёк.

Нить Ариадны нам всю жизнь ловить...
В чистилище разуемся при входе,
Чтоб в нашей амуниции походной
Обувкою своей не наследить ...

***

Нас встретит незнакомая обитель,
Где нам привратник скажет...

Я раньше ещё сомневался,
жена ты мне – иль не жена?
Но в чувствах своих разобрался
за красным бокалом вина.

И вот, закурив сигарету,
где пламнем мерцает война,
я вышел в палящее лето,
где правит свой бал сатана.

Пройдя по огнивам пожарищ,
сбивая струящую пыль,
я видел лишь пепел пристанищ,
да в хлопьях горелых ковыль.

Свернув у палёной рябины,
проткнувшей костьми небеса,
я вышел к просторам разливов,
где бога сияли глаза.

- Ну, здравствуй! – наверное, это
для сердца...

То ли конный, то ли пеший,
Грузовик ли пропылил…
На пенёк уселся леший —
За день выбился из сил:
Окликал в лесу девчонок,
Хороводил да кружил,
Переросший гриб-опёнок
Им в корзинку положил.
А потом, смеясь проделке,
Стариковски плутоват,
Объяснял сердитой белке,
Что ни в чём не виноват!
Белка слушала не слишком
Бормотанье лешего.
Подарила с кедра шишку —
Старого потешила.
Он притих меж тёмных ёлок,
Примостился на пеньке.
Шишку, сизую как голубь,
Держит в сморщенной руке...