Пели

Он называл ее Принцессою...
Она его - Сергей Васильевич...
И не было на свете места,
Где б он не вспоминал о ней... или

Себе представить запрещал
Ее глаза... ее улыбку...
Он слишком много обещал...
И этим совершил ошибку...

Он слишком часто говорил
"Люблю!"... Но чувствовал, что скоро
Она ответит "Нет!" ему...
Начнутся ссоры и укоры...

Так и случилось... и она
Вдруг перестала быть Принцессой...
Как будто спала пелена,
Что закрывала его сердце...

И он решил - пора порвать...

Я пока не умею летать...
Ну, придется учиться...
А Ты улыбнулась мне...
Значит, полет мой случится...

Значит, правда все то,
Что нагадала бабка на тесте...
Ты улыбнулась мне...
Значит, мы будем вместе...

Значит, в руку был сон,
В котором я пел Тебе песню...
Раз Ты приснилась мне -
Значит, мы будем вместе...

Значит, когда Ты войдешь,
И скажешь тихонько: "Здрасьте!",
Я уроню хрустальный бокал
На наше с Тобою счастье...

А Ты улыбнешься мне...
И я пожалею опять,
Что выпил...

Укрыл Октябрь серой пеленой
И первый снег на душу лег осадком
Кружась над деревянной мостовой
За ворот пробирается украдкой.
Растает на моей щеке слезой
Запеленает белым переулки
И перемешан с желтою листвой
Осядет в замороженные лужи.
Остынет день и млечная тоска
Раскроит небо звездными путями,
А за окном осенняя хандра
С подтаявшими снежными следами.
окт.2002

В одном селе с женою старой
Жил дед. И у бездетной пары
Конкретно не было детей.
И, чиста, не было бабла.
Судьба из множества путей
Один нашла. И привела
Супругов к старости бесплодной.
Вот как-то раз, полуголодный
(Работал только на аптеку)
Послал дед бабку по сусекам
МЕсти. Не остужая пыла,
Она муки грамм двести слила
И испекла огромный блин.

Для бедных, что ни кинь, то клин -
Блин оказался говорящий,
Но сразу же ударил в чащу,
От выпавших в отстой шнурков,
Как называет...

Поцелуй души словами:
-Я хочу так быть с тобой:
-Я согласна, милый, с Вами:
Пел морской любви прибой.

Подожди чуть-чуть свиданья,
Подождем сквозь будни снов,
Посмотри без опозданья
Сновиденья добрых снов.

Волны мыслей полетели
Через воздух по волнам,
Тех, что памятью назвали,
Тех, что так подходят нам.

Я люблю: сказали оба,
Я люблю - тепло души,
Поцелуй словесный, чтобы,
К ним не липло ни души.

Только двое, только вместе,
Могут жизнь земную дать,
Поцелуй души словесный...

Мерцал лампады язычок
и отражался мягким светом,
и так же мягко пел сверчок
в углу, за стареньким буфетом.

Я с замиранием души
смотрел на образ Девы строгой,
она шептала: "Не греши!"
и улыбалась мне – ей-богу!

Я видел добрые глаза,
они на мамкины похожи
и когда не были в слезах,
в них огоньки блестели тоже.

Ей обещал и много раз,
что никогда не согрешу я,
а сам грешил, грешу сейчас,
но я лампаду не задую!

Ты пел как Бог,
И голос твой дрожал
В порыве строк, стихов, недоумений...Ты был далёк и многого не знал,
Что кто-то думает про ночь и вдохновенье.
И слёзы капали на грязный потолок,
Но голос всё звучал, звучал капризно...
Ты был далёк, беспечен и жесток
И вовсе, вовсе ты не изменился...

В лугах с серебряной росой,
где ещё дремлет в ветках липы
тот соловей, что сам не свой,невестам песни пел до хрипа.

В лугах счастливый и босой,
где и туман ещё молочный,
косил я острою косой
траву с росою непорочной.

Не разбудил ещё восход…
Цветы корзинки не раскрыли,
деревня спит, а небосвод
лучи слегка позолотили.

Как пахнет свежая трава
ложась рядами неизменно,
и как кружится голова
под тихий звон косы напевный!

Холодною волною одиночество
На сердце юное накатывает вдруг,
Ни жить, ни умереть уже не хочется,Донельзя опротивел мир вокруг!
И жутким, ледяным прикосновением
Из сердца выпила все соки БОЛЬ…
Одно желание сейчас – забвение,
Какая к черту жизнь, друзья, любовь…
Боль отдается страшным холодом в душе,
Нельзя вдохнуть, нельзя пошевелиться…
Летит в окно шкатулка Фаберже,
За ней фотоальбом, там лица, лица…
Друзья, знакомые, родные, все…
О нет! О стенку разбивается фарфор!
И пусто, горько...

Уснула я тяжёлым сном
После волнений перелёта,
А утром за чужим окномУвидела людей в заботах.

Шёл дождь над Веной в этот час,
Вели детей за ручку мамы,
И поняла я в первый раз,
Что этот мир всё тот же самый,

Пусть лавки фруктами полны
И улицы чисты, как залы,
Но райской нет нигде земли,
Здесь те же будни и печали.

Вся многоликая земля
Так, в сущности, однообразна,
Здесь от себя уйти нельзя,
И жизни нет другой и разной.

Бродя, кочуя целый век
По тёплым и холодным странам...