Пеленать

Твоя душа поистине прекрасна,
Она ранима словно лепесток,
Что сохранил всю яркость красок
Среди уснувших в холоде цветов.

Твоя душа поистине красива,
Она светла как солнца луч,
Что светит счастьем в небе синем
Сквозь пелену замерзших туч.

«Папа! Папа! Я светлого Ангела видел!
Улыбаясь, Он руку держал над твоей головой,
А ещё Он сказал, что ты маму напрасно обидел,
Что она тебя любит и то, что ты вовсе не злой.»
Улыбнулся отец, малыша по головке погладил,
Что на ухо секреты свои ему тихо шептал,
«Ты мой сладенький ангел, родной, и тебя с мамой ради
Я готов сделать так, чтобы мир этот сказкою стал.»
«Папа, папа, а правда, что взрослые люди
Своих Ангелов видеть и слышать не могут уже?
Неужели и я, когда стану большой...

Белесым призраком – распластанная площадь,
Простуженный зеленый Эрмитаж…
Гранитный столп – магнит имперской мощи
И цокот на Дворцовой – экипаж.

На крыше высятся божеств кариатиды,
Они взирают из веков на нас,
Как капитаны кораблей из Атлантиды.
Льва мраморного вечный глаз.

Исакий реет в каменном проеме,
Сквозь снега пелену мерцает купол.
На небе – в млечном океане воли
Разлит палитрой свет – сон гулкий.

Нева балтийскою змеею белой
Застыла хрупко в ледяных изгибах;
Но...

Грусть затянула пеленою
Эти синие глаза
Слеза катится потихоньку
Обогнув овал лица
И эти слезы не унять
Любовь уходит вместе с ними
И унося с собою боль
Печать, придуманных историй
Ах эта боль не выносима
Когда-нибудь пройдет совсем
Оставит лишь на сердце рану
И грусть застывшую в глазах

Сто ярких звезд на небе,
Сто зеркал без отраженья,
Сто кровавых дождей на свете,
Сто трупов на поле сраженья!
Сто нежных слов в разлуке,
Сто прикосновений смерти к телу,
Сто судорог в дурманной муке,
Сто ударов рук об стену!
Сто черных ворон на могилах,
Сто криков думы в тишине,
Сто капель росы на сливах,
Сто отпечатков грязи на белой пелене!
Сто долгих дней без ночей,
Сто темных ночей без рассвета,
Сто черных и страшных людей,
Сто морозных зим без лета!
Сто лампочек на потолке...

Бажаю бачити крізь призму чужих снів
Твоє буття відкрити на долоні
Бажаю бачити крізь пелену часів
Скорботний погляд сповнений любові.

Сказати правду, так щоб назавжди
Зв’язали ці слова мотузкою любові
І на душі тобі, залишу поцілунок долі
Щиріший за усі, що відчував колись

Возможно, и игра не стоит свеч,
Но в пелене своих желаний.
Сейчас пытаюсь навсегда сберечь,
То чувство, что придет без опозданий.
И может быть, тогда пересечёмся мы.
Наступит долгожданное мгновенье.
Исполнятся тогда наши мечты,
Реальностью станет наше сновиденье.

У ног ковер листвой осенней,
в душе гуляет ветра стужа,
с тобою, и ее тепло ушло в темницы моей скорби.


***
Луны отраженье скользит по воде,
одетое в маску печали,
ее разделяю я сердцем, давно
любимой не знали глаза.


***
Зовет дорога в даль простором диким,
но крылья связаны мои цепями страсти,
что выковала ты, невольной птицей
я в клетке бьюсь, взаимности ища,
в пустыне чувств не мысля о свободе.


***
Вспороло солнце горизонта колею,
раскинуло корону золотую...

Связало тишину узлом видений сонных
Крыло ночное, выползла наружу
Луна из черной преисподней
Полотна́ вселенской стужи,
И замерцал далеких солнц небесный караван,
Узорный ряд выстраивая статно
Созвездий, судьбоносный океан
Ложится на судьбу, пронзая воздух ватный
Холодною зарей, в пустыне бессловесной
Гуляли духи по градам и весям
Сказаний древних о победах ратных,
О государях-самодержцах, родом знатных,
Под облаками летописной пыли
Стирая грани вымысла и были.
Земля эта...

Бичуют капли зеркала размытых лужиц,
Нахмурив брови, пелену стянула высь,
Дробь водяная, нагнетая сырость, кружит,
Погодной хворью мысли задались.

В них отражение небесное – слезинкой,
В них поминание унылых кораблей
Туманов и испорченные снимки
Погожих дней, погожих, ясных дней.

И шепчет дождь мне что-то по секрету,
Роняет крохи стылой мокроты,
А в голове рождаются приметы
О том, да сем, в прострации воды.