Пеле

Помнишь детство твоё…Синяки на коленках…
Руки в свежих царапинах, лица в пыли…
Как всей дружной гурьбой мастерили тележки
Из тех старых колёс, что на свалке нашли.

И под ветра гуденье летели с горушки,
Непременно в крапиве терялся наш след…
А потом из колонки шипящую воду
Пили быстро, взахлёб…Как был нежен рассвет…

Помнишь яркие краски на наших кроватках,
Между прочим, с высоким наличьем свинца.
Чёрный хлеб за 16 (всего – то!) копеек,
Вентилятор, что летом жужжит без конца.

Мы...

Всю ночь, ища ответ и не найдя,
Я просто молча буду ждать тебя.

Сейчас работаю, пишу отчёт,
Не пишется зараза, цифрами мне врёт.

Недавно ехал в электричке,
И наблюдал картину из окна,
Пылало дерево от спички,
И дыма запах, пробивался из стекла.

Как пахнешь ты, давно забыл,
Во снах, всего лишь вспоминаю,
Там счастлив я, когда-то был,
Но с каждым днём, их забываю.

А позже, симпатичный старичок в метро,
Портрет людей сидящих рисовал,
Так ловко, будто заодно,
Он...

Среди ветвей кустистых сада
Я голос райской птицы слышал,
А голос тот – души услада,
Ему внимая, к птице вышел.

Пленила внешним видом птаха,
Ее поклонник я навеки,
Я за нее готов на плаху,
Готов сомкнуть навеки веки!

Задумал я поймать красотку,
Чтоб песни для меня лишь пела.
Расставил сети, сплел ей клетку
И вот она в них залетела…

Но оказавшись в заточении,
Вдруг в одночасье изменилась.
Поблекли краски оперенья
И с голосом она простилась.

Разбила сердце мне печаль,
Как...

Даже в конце жизни не хвались,
Что все понял, все достиг, все знаешь,
Что не зря прожил свою ты жизнь,
Что счастливей жизни не желаешь.
Не считай: твой опыт хватит всем,
Не стремись собою похваляться,
Знай одно: ты согрешил уж тем,
Что ел хлеб и мог ты укрываться,
Согрешил и тем, что ты дышал,
Что давал, советовал, учился,
Отводил скандалы, пел, играл
И к высокому всегда в себе стремился…
Это грех немалый потому,
Что себя лишь мнил всегда причиной,
Не отдав все почести Тому,
Кто...

По секунде теряю тебя,
По минутам отторжены чувства,
Отмирают частями, свербя,
Все стремления оперной грусти.

Отзвучала любовная песнь,
Отзвенели весёлые трели,
Не смогли побороть нашу спесь,
Хоть сердца в наслаждении пели.

И звучал новой страсти романс,
А слова забегали в аккорды,
Как приятно волнующий вальс
Лишь на треть был упрёком гордых.

Отцветает сирень под окном,
Ароматы уносятся ветром,
Не поймёшь, будет поздно потом,
До цветенья акаций - полметра.

Полсекунде...

Как Гауди, маэстро форм природных,
Леплю из света летнего июнь
Пред ритуальными кострами городского
сна.

Качает солнечный валун
тяжелый привкус духоты
по магистралям шумным,
И пелена
из лиц
встает перед глазами.

Ноздри, рты
глотают жадно пыль,
спеша насытить легкие полуденным
дыханием забот.

Картина
достойная и Дантевского Ада.
Вечерняя бравада
прохладных закоулков,
лишь оттянет раннего рассвета
окрик гулкий,
что раненную ночь на части рвет.

Когда леплю из света...

Много слов, стены слов
отодвиньте засов,
Резко, мощно, стремительно
Неуважительно
что бы ржа посыпалась,
Что бы дверь рассыпалась,
Что бы боль развеялась,
Что бы я доверилась
утомительный день,
и не снятая с глаз
пелена душит нежно
как сладкий газ
Посмотрите в меня
Хоть еще один раз
Что бы все отразилось,
Что бы сердце томилось,
Что бы в крошку разбилось
но забилось, забилось...
Много слов, стены слов
отодвиньте засов,
отодвиньте засов,
отодвиньте засов...

Жизни мчит карусель,
Пролетают года…
Нет уж старых друзей –
Все ушли навсегда…

Голова поседела
И безжизнен взгляд –
Все уж так надоело,
Ничему стал не рад…

Не заходят внучата
И вокруг тишина…
А ведь пели когда-то
Песни здесь до утра…

Не подаст никто хлеба
Или кружку воды –
Позабыли все деда,
Старики не нужны!

У последней черты
Плача, дед вспоминал –
Свои детские годы,
Выпускной школьный бал…

Как войну всю прошел…
Обзавелся семьей,
В первый раз сын пошел...

Нам в палаточке не было тесно.
Всё, что будет, я знал наперёд.
Мы читали стихи, пели песни,
Говорили всю ночь напролёт.

Ты ребёнком была, недотрогой.
Моя прежняя жизнь – суета.
Пусть измучило нас непогодой,
И туман горы скрыл, как фата.

Мы устали считать километры.
Три ночёвки, рюкзак за спиной.
Дождь за ворот, в лицо – злые ветры.
Помогало общенье с тобой.

Я, признаюсь, мечтал ненароком
Заплутать здесь с тобой навсегда.
Хоть и не был великим пророком,
Знал, что нас разлучат...

Тебе, Владимир, шлю я свой привет.
Ты нас покинул — скоро тридцать лет.
Умчались вдаль тобою загнанные кони…
Да, ты был буйный, а мы — тихони.

Вот я тебя постарше, а живу,
Да только жизнь теперь, как сон тяжёлый,
Она, хотя и длится наяву,
Но каждый день грозит бедою новой.

Ты извини, Володь, что я по-свойски.
Постарше я и были мы на ты,
Когда гостил ты (помнишь ли?) в Подольске,
Спасаясь от столичной суеты.

Опять же, извини, коль что скажу нескладно,
Ты ж знаешь — я кузнец...