Печка в синих изразцах

Море волнуется... раз...
Море волнуется два.
Слышу из детства слова...
Как будто всё было вчера.

Любимый... родной переулок...
Дома и заборы все в ряд.
Знает здесь каждый друг-друга...
На помощь прийти всегда рад.

Хочется снова в детство...
На тот переулок знакомый.
В доме у печки согреться...
К маме... прижаться снова.

Ждать... когда папа приедет...
Его побегу я встречать.
На руки меня он поднимет...
И снова начнёт щикотать.

Далёкое – близкое детство...
Вновь слышу...

C рождения плюс сорок чтыре.
Чего-то штырит целый день.
От этих градусов в квартире
Горю, как в печке старый пень.

Теперь уже не быть здоровым,
Абсцесс приблизился к мозгам.
Теоретически готовым
Я стал, на практике же в хлам.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2015

Здесь были деревни, с печами, с садами,
Никто и представить не мог никогда,
Что будут исчеркивать небо следами
Воздушные, с ревом моторов, суда.

Так хочется снова в деревню вернуться
И в дверь постучаться: а дома ли дед?
Но здесь головами об облако бьются
Дома и горит электрический свет.

Мы едем за МКАД от толкучки столичной,
И дачи как в сказке навстречу бегут,
Уютные... Вдруг здесь живет по-привычке
Хозяин, в чью честь этот город зовут?

Устав от гудящих, светящихся, пестрых...

Несутся три сестры -
Метель, пурга и вьюга.
Сосульку из слезы
Им сотворить не трудно.

И с ними заодно
Родной их брат буран.
Ему любой простор -
То пастбище снегам.

Никто им не указ
В пространстве белоснежном.
Беги от их проказ,
Живи теперь надеждой.

Ведь три сестры и брат
Безудержно игривы,
Бывает так шалят,
Что тают перспективы

Не превратиться нам
Всем в ледяную массу.
Скорее по домам
Проложим лучше трассу.

А дома самовар
И крендельки с вареньем,
От печки райский...

На рыбалку ехать очень далеко,
Жгут костры,а дым с туманом-молоко.
Тише едешь-дальше будешь,
На сцеплении тачку мучаешь,
И ни сделать вообщем больше ничего:

-Эй чувак, что за поселок?
Нету слева наших елок.
Нет мосточка у канавы,
Нет колхозной свалки с права.

Нет асфальта на дороге,
Начались в машине склоки.
Кто ,сворачивай, кричит,
Кто-то пьяный и рычит.

Кто-то спит уже на кресле,
Посчитать бы всех,а если,
Мы оставили кого-то,
Там,в кустах у огорода.

А потом вообще...

Тот, о ком я пишу, не имеет айпеда,
Не имеет айфона, лишь в год по письму,
Он живёт в деревушке, где нет интернета,
И не знает, что я обращаюсь к нему.

Он не ведает зависти к новым машинам,
Кроме пригоршни соли не сделал долгов,
Мзды не брал, не мечтал о карьерных вершинах,
И не предал друзей, и не принял воров.

И давно умер дед и отец, мать и сёстры,
Нету рядом детей - в городах след простыл.
Тут заброшено всё, и дома и погосты,
Со Второй Мировой нету жизненных сил.

Поле...

Как-то поздно вечерком,
вкусным балуясь чайком,
говорит отец сыночку:
- Сын, сумел ты в одиночку

стать металла знатоком.
С высочайшим мастерством
откуёшь деталь любую,
лошадь вылечишь хромую.

Труд поднял на высоту,
сердцем любишь красоту.
Слава кузнецу отрада:
за твой труд большой - награда.

Суеты не знаешь ты,
розы выковал - цветы.
Как одна, живут красою,
дышат счастьем и любовью.

Дар дал Бог тебе один -
с чудесами ты един.
Рученьки твои, какие!
Пальчики все золотые...

Оправлялась я в путь, как всегда, поутру,
Выбирала дорогу себе по нутру.
Но метели завыли.
Истомился мой конь на холодном ветру,
И прибился, усталый, к чужому двору,
Где нам сразу открыли.

Где у белой печи отогрели меня,
Просушили тулуп, напоили коня,
И за стол посадили.
И рекою лилась по избе болтовня,
Я молчала, тяжелую тайну храня,
И меня не спросили.

И качалась, мерцая, лампада в углу,
Ребятишки играли с котом на полу,
Ветер пел, завывая…
И сметала хозяйка у печки золу...

Калитка и дворик, и маленький дом.
Крылечко увито зеленым плющом.
Открытые настежь окошки,
На крыше две рыжие кошки.

Заботливо куст хризантемы полит,
С ним рядышком гномик садовый стоит.
Пес, тут же, у дома, резвится.
Доносится запах корицы.

Так кто же живет, обитает кто там?
И кто поливает цветы по утрам?
Кто моет до блеска окошки?
Чьи пес и две рыжие кошки?

А вот и хозяйка, старушка она,
Живет много лет в этом доме одна.
С корицею любит печенье
И варит из вишни варенье...

В печи трещит смолой полено,
Огня танцует язычок.
Кровь молотком в набухших венах,
Стучит пульсируя, в висок.

В щель, меж кружками печи, блики,
Багрово-алые огня.
В трубе взвыл ветер зверем диким,
Но не пугает он меня.

Устал, день выпал суматошный,
Провёл его весь на ногах.
И всё бегом, как заполошный,
В заботах-хлопотах, в делах.

И любо мне теперь у печки,
Курить и вечер коротать.
И в поддувало зев колечком,
К нему склонившись, дым пускать.

Мурлычет ласково сквозь дрёму...