Печеная картошка

Стар, как будто никогда и не был юн, тремор,
одышка и шаркающая походка, лютни не сыг-
рают тушь, лодка, давно дала течь, (ушь, как
вид чертополоха), и не надо вести речь о том,
что было (не тревожь лоха), когда-то, длинные
засаленные волосы, латы, битвы без конца,
ещё того, бывшего юнца (верившего ещё в
своё бессмертие) без особого приглашения,
и преград, всё текло само собой, благодаря
рельефу местности, руслу, суслу вместо крови
не было места, да, ещё была и жива его невес...

12/12/2014, 23:35, Udo (Udoratina) J.,

Это просто игра
Артлиб - театр и тени в нем - актеры.
Кто-то сегодня на авансцене,
а кто-то в кулисах.
Кто-то в маске,
кто-то в костюме Евы.
Кто-то послал дирижера.
шуты и буффоны гремят
бубенцами на своих колпаках
оркестр ест бутерброды
в антракте.
Фарс и абсурд
ходят к друг другу в гости.
Можно уйти,
а можно остаться.


12/12/2014, 23:46, Ламорт К.,

Если можно остаться
(и нет более важных дел)
зачем уходить,
из театра?
Пускай за...

Так сидел себе курил,
Не ворчал и не судил.
Утро штилем взгляд мой нежит,
В это время слух мой режет;

От соседской территории,
Сопряженной траекторией,
(Суть проблемы оголяя,
Децибелы прибавляя),
Недовольства слышу крик,
В совокупности улик;

-"Пес плохой,все время лает,
Никого не пропускает.
Спать ночами не дает,
Жару кошкам задает.
Кормим кашей с опозданием,
Обделяем пса вниманием.
Баню мы вчера топили,
Все в округе задымили.
Разве можно так коптить?
Окна,двери не открыть...

Стану лысым, ленивым, пузатым
( То есть, всякую форму утрачу! )...
и, от жизни, оставшись помятым,
встречу старость, как клячу-в придачу ( ! ),
чтоб, отдавшись её настроениям,
доживать, лет исход, упоенно...,
средь желаний, столь склонных к забвениям,
да средь мнений, что тлеют степенно...,
где, себя, обращая к грядущим,
как картину далёкой Эпохи,
предъявлю, молодым и цветущим,
разумения-чертополохи...,
о каких-то идеях огромных,
через вечное оных попрание,
замороченным дедом...

Любовью дорожить умейте,
Она, – луч Света в темноте!
Она, — и вздохи на скамейке,
И разговоры при Луне!

Любовь дана, чтоб отзеркалить
Вот тот, Луч Света в темноте…
И человек, теперь, не может
Вернуться к прежней суете!!!

Теперь, по – прежнему смеется
И думает, все так же, он,
Но, свет Души его сияет…
И все вокруг он, — озаряет
Как тот луч Света в темноте!

Люблю цветы, Люблю людей!
И огорчаться, ты, — не смей!
Не смей, — хандре, уныниям, стону…
А я, — Любить не перестану...

Я ко всем - с радостью,
А меня - по печени.
Нечего, мол, оборачивать нас к добру.
Эх! Вырвуся я на свободу,
И на свободе помру. (30.01.15)

Играть словами научился в пинг-понг,
с собою в две руки, и с видом сладким
изловчился исподтишка дарить пинки,
смовлюблён до помраченья, раздвоен
как язык змеи, стрихнином сдабривал
печенья и пожелания свои. Добром и
мудростью краплённой как шулер, как
прохвост прожжённый играл и в вист и
в преферанс или выкладывал пасъянс,
гадал на гуще он навозной, учил всех с
миною серьёзной или смеялся втихо
молку, прикрыв папахою ермолку, за па
зухой носил булыжник и смыслов он ску
пой барыжник...

Поздняя молодость тоже прошла,
Жадно остатки со снегом глотаю.
Сладость осталась
И горстка тепла,
Словно печенье к остывшему чаю.
Ночи медлительны, дни коротки,
Этой размеренности не нарушу.
На расстоянье всего-то руки,
Что-то уже леденящее душу. 2002г.

Ты подкинька в печку уголь,
День пошёл уже на убыль.
Скоро будем вечерять,
Мы семьёю всей опять.

Двор весь снегом замело,
А у нас в избе тепло.
Чайник на печи шумит,
Рядом с нею кошка спит.

И мы будем чаевать,
Хорошо то — благодать!
На столе пирог, печенье,
Да малиново варенье.

Уж на улице темно,
Смотрит ночь луной в окно.
Коротки зимою дни,
Но полны трудов они.

Завтра буду я с утра,
Вывозить снег со двора.
А сейчас мы чай попьём,
И тихонько спать пойдём.
Марковцев Ю...

На грязном перроне вокзала,
Почти перед самой Москвой.
Потёртая скрипка страдала
Нездешней, щемящей тоской.
О чём она? Господи Боже,
Кто мог её так научить,
Кто дал это право прохожих
Тоской волновать и лечить.
Ответ не сойдётся с вопросом.
В морщине у тётки слеза.
Чего она шмыгает носом
И трёт рукавами глаза.
Торгует черникой, смородиной,
А то и картошкой враспыл.
А этот «Прощание с родиной»
Какую поляк сочинил.
И ведь не ошибся ни разу,
Летает смычок и поёт.
Косит...