Печальнейший

Открой окно, впусти его,
И вспомни аромат;
Нежданно пьяный, травяной,
Манящий за собой.

Открой глаза на тайну мира,
Где поднимается восход.
И мощно, полной грудью,
Вдохни небесный свод.

Открой окно, впусти его,
Почувствуй мягкий теплый бриз.
Ведь он – печальный звон,
Зовущий тебя в высь.

Небесная улыбка души богатой вашей
Невольно озарила взгляд своей красой,
И сердце вмиг забилось с волнением щемящим
И в восхищеньи дивном вновь обрело покой.

Печальных глаз загадка и ласки обаянье
Присущи только Вам, что так всегда мила,
А нежный голос сладкий несет очарованье
И согревает душу теплом своим сполна.

Вы неизменно вежлива, всегда гостеприимна,
Мягка, добра душой, красива и нежна,
Желаю я сейчас Вам быть здоровой, сильной
И радоваться жизни, что так порой сложна.

Вы...

Однажды, при свете прохладного дня,
Мой город печальный покинул меня.
Свернулись дороги тугим узелком,
Набились березы в вагоны битком,
Слезинку смахнул опустевший вокзал…
Мой город уехал… а я опоздал…

Слоняюсь, как тень, по пустой тишине.
Лишь гулкое эхо вздохнет обо мне.
Бездомным котенком заплачет зима.
Уехали школы, заводы, дома…
Простились со мной старый парк у реки
И дальней деревни витые дымки.

Мой город уехал… Но в сердце моем
Останутся окна с весенним...

Пару деньков и короткая ночка,
стрелки покажут тебе направление.
В азбуке древней отсутствуют точки,
солнечный знак - ключ скрипичный- спасение.
Душу травить подголоском серебряным?
Память услужливо ман выдает.
Смерчем пустынным, песка откровением,
тайной числа и стечением вод
не обьяснить соответствия будней
чуду -всемирно печально известному.
Мне за тобой по воде? Нет, не трудно.
Но и тебе - на Голгофу, по крестному.
В день равнодействия - правило выбора
мы изучали , в кольце...

Нарисуй мою улыбку ранней вишней скороспелой.
Вздрогнут шторы, отзовется на приветствие свеча…
И вишневым терпким соком под твоей рукой несмелой
Неожиданно нальются мои губы, чуть горча…

Нарисуй мой взгляд, манящий за собою в неизвестность.
На зелено-сером поле солнца рыжего лучи…
Ты же знаешь, что на счастье эта мне дана трехцветность.
И забьется сердце громче вдруг в объятиях ночи.

Нарисуй меня, художник, на листе печально-белом
Легким взмахом нежных пальцев и движением...

Твои глаза... Пожалуй, простовато.
А если так: гляжу в твои глазницы?
М-д-а.. Спиртом тянет, словно из больницы,
Видать, уколы делают в палатах...

Как ввечеру блестят твои глазёнки!
Так и стреляют, в душу - как в десятку.
За пулей пуля... Все равно - приятно.
Неважно, что коленки все в зелёнке.

А где романтика? Пал вечер к ночи.
Звенит гитара, догорают свечи,
Печально шаль наброшена на плечи,
И томной тайной покоряют очи...

04.2002

На скамейке, залитой пивом,
Сидел игрушечный розовый слон,
Такой плюшевый, чистый, красивый,
Был хозяйкой оставлен он.
Целый день злобный дождь осенний
С силой бил по витринным стеклам.
От дождя не ища спасенья,
Был слоненок до нитки мокрый.
Он сидел, одинокий, печальный,
Не хотел верить, что его бросили.
И лишь капли дождя стучали,
Словно пальцы, по клавишам осени!

Вся жизнь – абсурда мир волшебный!
Мы в нем – кривые зеркала:
Нам дружба кажется враждебной,
Нам сажа черная бела!
Влеченье кажется любовью
И добродетелью пороки!
Старушка Истина от горя
Согнулась на моем пороге.
Ее нигде не принимают –
К чему печальная старушка,
Когда повсюду балом правит
Ложь – молодая хохотушка!
И злость-змея вползает в души,
И жаба-зависть сердце душит,
И скорпионом жалит память
О том, чего уж не исправить;
Обжорство хрюкает, как хряк,
И пьянство гложет...

Старая лампа прощалась со светом.
Был перебит провод, видимо, где-то.
И абажур, будто старая шляпа,
Был впопыхах с лампы выброшен на пол.
Лампы печальный железный остов
Преобразился в кашпо для цветов.
На удивление старенькой лампы
Остов опутан ветвями лианы:
Круглогодично зеленые ветки
К лампочке жмутся, как к матери детки!
Видно, дан свыше талант моей маме:
Новую вещь разглядеть в старом хламе!

Она вернулась из глубин веков.
Ее стремленье – быть самой собой:
Не дочерью египетских богов –
Простой, обычной женщиной земной.
Ее одежда вовсе не из шелка,
Но также грациозна и легка,
Она шагает в брюках и футболке,
В ботинках, что почти без каблука.
Она преодолела тьму веков
Затем, чтоб встретить вновь свою любовь.
В ее глазах египетская тьма,
Как раньше, сводит всех мужчин с ума,
Но в ее жилах леденеет кровь
От мысли, что не встретит Его вновь.
А Он, с печальной миной на челе...