Печаль и смех

Я уйду, пойду, уйду,
В поле, во широко.
Унесу печаль-беду,
Далеко-далёко.

Её брошу, брошу там,
Я в овраг глубокий.
Не нужна она здесь нам,
С нею мир жестокий.

Соберу, нарву цветов,
В поле ярких-ярких.
А у солнца возьму слов,
В песню свою, жарких.

А у зорьки её нежность,
А у неба красоту.
А у утра его свежесть,
И росинок чистоту.

Я уйду, пойду, уйду,
Во широко поле.
В песне радость там найду,
О любви и воле.
Марковцев Ю.

Успеть бы записать, а нет пропала,
печаль пришла, забвение тех строк,
и упадешь, повергнутый на бок, соломки
подстели, заранее, а, не успел, за новым
восхожденьем, сизифов труд, другим
лишь раздраженье, а тот в ком отзовется,
благодать, разделят трапезу, опять.

Нежный шелк мне на плечи накинешь,
На прощанье целуешь едва.
Мы чужими вдруг стали отныне.
Не связали на даже слова.
Грустным взглядом меня ты проводишь,
И махнешь небрежно рукой.
Я уйду, печаль расстилая,
Не увидимся больше с тобой.

Нелегко даётся слог...
Я прошу, нет - я молю...
Покидая Ваш порог
Мне сказать - я Вас люблю.
И любви во мне иной,
Нет и не было вовек,
Где - то холодны порой
Были Вы - не таял снег...
Утаю свою печаль,
Если встречу вечерком...
Прошепчу Вам, как мне жаль -
Жаль... что с Вами... не знаком.

Влажные от любви волосы
на обнаженном метафорами мясе повседневности.
Если ты ничего не поймешь, то знай –
что слова, тоже чувствуют боль и нежность,
но по-своему.
Наши рощи пьяны от стрекоз и пыльцы грехопадения.
Нитевидное солнце на крыльях бабочки – ее печаль.
Сердцебиение безутешности –
та же надежда. Веришь?
И в конце, нас ожидает прекрасный сон,
но она,
верит в перерождения.
Ночь в саду обливается маслом луны,
ускользающая, как и все слова, что я подарил ей,
как чернильный...

Милая мама, родная,
Спишь вдалеке вечным сном.
Здесь по тебе я скучаю,
В каменном мире чужом.

Ты уж прости, потревожил,
Я тебя песней своей.
Сердце печаль моё гложет,
Плохо чужим средь людей.

В горле комок петь мешает,
Я задыхаясь хриплю.
Милая мама, родная,
Как же тебя я люблю.

Мамочка, милая мама,
Как тебе там в Небесах?
Знай же, что ты всегда с нами,
В наших осталась сердцах.

Милая мама, родная,
Вспомнил тебя — жить теплей.
Ты уж прости что мешаю,
Спать тебе песней...

Поземку ветер разметал,
Искрится снег, уже не страшен.
И тает страх, уже вчерашний,
Звенящий лучик всех достал...

И греет сочно, день растет,
И в спять зима спешит, уходит.
Костром любви ее проводим,
И вся печаль тоски пройдет!

Светлый лик прекрасной Девы
Тихо смотрит на меня,
Прижимает к сердцу Дева
Свое хрупкое дитя.

А в глазах печаль таится,
Ей известно наперед
Все, что далее случится,
Что народ пророка ждет.

Примет он в свои объятья,
Чтоб предать его потом.
И она в монашьем платье
Их простит своим судом

Я уже ни о чем не жалею
Затрезвонила в юности грусть
Мое имя с распахнутой дверью
Только ветер хрипит наизусть.
Мои волосы-рыжего клена
Опадают в осенней тоске
Головою с английского склона
Покачусь к одноногой толпе.
Может выпьем вина или смерти
На дорогу ползущую вдаль
В ней я буду любить и верить
В тех кто мимо меня стрелял
Рассмеюсь и опять заплачу
Коротка ты моя печаль
Двадцать верст за спиной,а значит?
Мне уже ни черта не жаль.

С болью и хрустом
Свой хвост отброшу.
Я - храбрая ящерка ,
Прочь печаль !
И выращу Новое Светлое Прошлое ,
Которое бросить мне будет жаль !