Парус

Подслеповатый дядя Сом
заплыл в поспевшую малину
И в это время пёсик Том
упал в оранжевую тину.

Понять не может дядя Сом –
какого водоросли вида.
А пёсик Том – на дно винтом
и лаем разгоняет мидий.

Малину стряхивает Сом
и, рот раскрыв, её глотает.
А удивлённый пёсик Том
своим хвостом дно подметает.

Жужжанье слышит дядя Сом –
пчела в малину прилетела.
И возмутился пёсик Том, –
что рак задел клешнёй несмело.

На небо пламенный закат
выносят кони с парусами.
А с ними птиц...

Я чувствую, как плавятся желания,
Огонь апатии их лижет языком,
Меняет навсегда моё сознание.
Я, кажется, нашёл исканный дом…

Как при отливе, скалы обнажаются,
И в гавань не заходят корабли,
Но паруса их всё равно спускаются,–
Пол мили ведь всего лишь до земли…

Уж нету сил искать порты далёкие,
Пора бы оглянуться и в себя,
Быть может, море там вдвойне глубокое
Давно уже устало ждать меня…

Чем плохо перестать быть ветром суетным,
Врасти корнями в почву, расцвести...

И не боль, не тоска только сонная тень,
Обвила все вокруг, словно теплая шаль,
Укрывая слова и приблудную лень,
Выпуская минор в исполинскую даль,

Паруса наполняя, дыханьем любви,
Устремляя поток в неизведанный край.
В беспокойное лоно горячей крови.
В ожиданье моё, заповеданный рай…

Перед грозою воздух стих ,
Жара застыла в изумлении.
Не встрепенётся даже лист ,
Повисший , как в изнеможении ...

Я сердцем чувствую тебя ,
Любви порыв , как свежий ветер
Наполнит в шторах паруса ,
Стремясь разрушить всё на свете .

В открытое твоё окно
Ворвусь,лаская нежно-нежно кожу .
И яркий поцелуй сорву ,
Себя отожествив с природой ...

Гром-молния , поток любви !
И небеса пролили слёзы ...
Вот это жизнь ! Я рад тебе !
И ты ,надеюсь, рада тоже...

Замирает моя и поёт душа
И так хочется ей подпевать:
Ты плывёшь ко мне, словно лебёдушка
Через водную озера гладь.

Крылья белы распластаны парусом,
Шея гордая – лотоса цвет.
В восхищенья приливе мне кажется,
Что красивей тебя в мире нет.

Мне завидуют, вижу, прохожие:
«Белый ангел спустился с небес».
А один, с раскрасневшейся рожею,
В моё «озеро» чуть не залез.

Подхватил я тебя, волоокую,
И сомкнулась зеркальная гладь.
Мы скользили вдвоём в даль далёкую
Лебединые песни...

В этот день воспоминанья
налетевши, растревожат.
Мне ровесник скажет: «С праздником!».
И его поздравлю я.
Мы пожмём друг другу руки,
себя чувствуя моложе
В этот день ненастной осени
на исходе октября.
Промолчит сегодня радио,
как молчат десятилетья
Календарь, Т/В, газеты.
Только праздник – у крыльца!
Не стереть его из памяти
ни годам, ни лихолетью.
Чтобы вырвать из груди его –
надо вырвать нам сердца.
Это праздник нашей юности –
день рожденья комсомола.
Снова...

Волна за волною, дыханье природы.
Овальные гребни уходят в простор.
Сквозь небо лазурное падают воды,
В пределы раскрытых, невидимых створ.

Весь мир океана, как мир в зазеркалье,
Зовет к чудесам в неизвестных лесах.
Корабль таинственный скоро отчалит,
За дымкою скроется, в теплых ветрах.

Помчится по глади навстречу стихиям,
С расправленным парусом добрых надежд.
С желанием отчаянным в дебри лихие,
Где миг укрощает упрямых невежд.

Слепящие блики стирают границы,
Сливаются волны...

Понихида долгая была

Людьи рекою текльи за гробам

Настала тогда прощальная пора

И прятались судьбы за божйим словам

Мрак и мрамор след запечетлял

Землья опять разверзнитса для тела

Любовь скарапастьижна спит

Над ней дрожит и тает вера

Не будет на мраморе лица

И имя неузнают людьи

Здесь обретут приут сердца

Над кеми издевались судьи

Уставший взгляд целых городов

И караблей пустые паруса

Паймут и освабадят без слов

"Любовь вазврощается в небеса...

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

Мы стали прагматичны и суровы,
Забыли мы что можем мы мечтать.
На чувствах наших разума оковы,
А ведь во сне умели мы летать.

Кровать нам становилась крепкой шхуной
И парусом казалась простыня.
А ветка - шпагой. И ватагой шумной
Друзья ходили навестить меня.
"Как рана? Это ж надо, шпагу в брюхо!
Как шрам? дай глянуть! как там, не болит?"
Ну да игра, но ведь не скажешь сухо,
Вы что,ребята, ну аппендицит....
"Давай, скорее поднимайся, знаешь,
Нас оскорбил из Кунцево нахал..."
И...