Парочка унций 2012

Всё мучает меня вопрос:
Когда же кончится понос
Из слов, наляпанных в строке,
Что от сознанья вдалеке.

Питает ум.. Да его нет!
Опять словесный винегрет.
И удивляет всех строка,
Что создаёт здесь «мощь быка»:

Полёт в созвездие орла
Пока еще не родила
Мир мурка разум и косяк
(Быстрей словарь бы твой иссяк..)

Наружу вывернутый мех
Блуждающий по сайту смех
В пустыне зыбкого песка
Ползёт зелёная треска..


И нету разума искры..
Наверно, вытек из дыры..
И даже...

Возьму я в руки кисть и краски,
Ведь каждый сам художник сказки.
Начну картину рисовать.
На ней изображу опять,
Весенний день и солнца свет,
Деревьев грозный силуэт,
Цветы, тропинка в даль ведет,
А по ней парочка идет,
Легко, приятно, без забот,
Как будто лодочка плывет...
Лишний мазок...
И вот опять...
Опять по новой рисовать.

Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.

Сие есть самая великая исповедь,
Которой исповедуется хулиган.

Я нарочно иду нечёсаным,
С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
Ваших душ безлиственную осень
Мне нравится в потёмках освещать.
Мне нравится, когда каменья брани
Летят в меня, как град рыгающей грозы.
Я только крепче жму тогда руками
Моих волос качнувшийся пузырь.

Так хорошо тогда мне вспоминать
Заросший пруд и хриплый звон...

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздаётся детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины,
И раздаётся женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг...

Добро должно быть с кулаками.
Добро суровым быть должно,
чтобы летела шерсть клоками
со всех, кто лезет на добро.

Добро не жалость и не слабость.
Добром дробят замки оков.
Добро не слякоть и не святость,
не отпущение грехов.

Быть добрым не всегда удобно,
принять не просто вывод тот,
что дробно-дробно, добро-добро
умел работать пулемёт,

что смысл истории в конечном
в добротном действии одном –
спокойно вышибать коленом
добру не сдавшихся добром!


1959...

Выхожу я в путь, открытый взорам,
Ветер гнёт упругие кусты,
Битый камень лёг по косогорам,
Жёлтой глины скудные пласты.

Разгулялась осень в мокрых долах,
Обнажила кладбища земли,
Но густых рябин в проезжих сёлах
Красный цвет зареет издали.

Вот оно, моё веселье, пляшет
И звенит, звенит, в кустах пропав!
И вдали, вдали призывно машет
Твой узорный, твой цветной рукав.

Кто взманил меня на путь знакомый,
Усмехнулся мне в окно тюрьмы?
Или — каменным путём влекомый...

Сиреневый вечер свой занавес вновь опускает
и звёзды запутались средь пожелтевших ветвей.
Луна желтоглазая в бархате неба сверкает,
как будто огромный фонарь среди ярких огней.

Дневные заботы, лениво прощаясь, уходят,
на улицах города мало спешащих людей.
Влюблённые парочки взгляды смущённо отводят
и прячутся в тёмных местах опустевших аллей.

Багряным пожаром закат вдалеке догорает
и вскоре уже горизонт потемнеет совсем.
А ветер осенний с пожухлой листвою играет
и грубо срывает...

Мёрзнет девочка в автомате,
Прячет в зябкое пальтецо
Всё в слезах и губной помаде
Перемазанное лицо.

Дышит в худенькие ладошки.
Пальцы - льдышки. В ушах - серёжки.

Ей обратно одной, одной
Вдоль по улочке ледяной.

Первый лёд. Это в первый раз.
Первый лёд телефонных фраз.

Мёрзлый след на щеках блестит -
Первый лёд от людских обид.

1959
+
МАЙКЛ КОСМИКА

Насморк… (2012)

А он с ней переспал. Что тут разжевывать…
И он забыл ту девочку-на-раз…

И выглядит...

Сердце мое обняло вас -
за то,что вы перечитали
это пушкинское великое восьмистрочье...
Храни вас, Бог.


+


Я вас любил… 1829… 2012…




АЛЕКСАНДР ПУШКИН




Я вас любил: любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.

1829




МАЙКЛ...

Сгустилась тишина,
Как сумрак русской ночи!
Вошла Она – мой Дант,
В одежды нежности одетый.
Расцвел бутон Огня на сцене.
Скрестилися Лучи (чёт и не чёт), как шпаги,
Пролив торжественный аккорд Любви Небесной.
Вот Голос зазвучал Её,
Сиянья полон Он.
И золотилось Слово,
Что новый Дант Сказал,
И был Он в Женском платье,
Черном, как ночь, златыми звездами расшитым.
Так Рок Судьбы распорядился,
Так Орион решил и Сириус возжелал.
Свершилось то, чего желала древняя Нефрит,
Преемница...