Парный

Пожухла на лугу трава…
Зажелтелись уже дерева!
На Дон осень знать пришла…
Вступила в законные свои права.
Трава не кошена, на лугу стоит…
Некого стало на Дону кормить!
Скотины в стойлах не видать…
Да и в степях, - бурёнки не мычат.
Уклад казачий зараз поменялся…
Казак с землицею расстался!
В города многие подались…
Торговлей как-то занялись.
Купил, продал и поимел…
Не то, что земельный тот удел!
С утра до ночи на полях…
Да в родных лугах степях.
Где рубашонка не просыхает
И от...

Эх ты Русь! - Наша Матушка…
Да! Казачий Дон Батюшка!
Как дальше собираемся жить?
Своим продуктом народ кормить.
Предпринимателей много развелось,
Хотя не в ту сторону понеслось…
Большинство в торговлю устремились,
За сельское хозяйство позабылись.
Пахать землицу ещё не бросают,
А животноводство тупо возрождают…
Хоть бы до уровня Союза поднялись!
Вот тогда бы на ноги приподнялись.
Глядишь, народ здоровей бы стал,
От продукта импортного не страдал…
Да и работа бы в глубинках...

Люди в белом подъём совершали
на вершину, как Воины Света.
Может просто они дышали
чистым ветром жаркого лета?
Было РАдостно и ПрекРАсно
Созерцать Белизну одежды!
В Синем Небе, как в лёгком трансе,
Проявилась Благая Надежда…
Восхождение в Поднебесье
Белых Ангелов — так реально!
Просто, вдруг, оказались вместе
в кимоно спортивные парни…

23.09.2016
Матерь Мира Мария ДЭВИ ХРИСТОС

В качестве иллюстрации к Поэзии представлена Картина Виктории ПреобРАженской «Страна Лучезария»

Он как будто попал на крючок спусковой,
Черный пластик игрушки манил, как металл:
Нажимай и стреляй! Но с пружиной тугой
Не справлялся малец, что стрелком стать мечтал.

Пальцы крепли, все чаще сжимаясь в кулак,
И в пацанской войне, не смертельной пока,
Сбитый пулей пластмассовой, падает враг,
Сквозь прицел отразившись в зрачке паренька.

А потом все вставали с дворовой пыли,
Кто с песочницы ясельной с ним был знаком.
Дни летели, как пули, и годы прошли,
За которые стал...

Стихотворение не обо мне, хотя написано от первого лица. Пишу об этом потому что люди читая стихи, обычно считают что их Авторы пишут в них о себе....

Там у речки, у излучины,
Вились змейкой тропки две.
Меж собою перекручены,
Назло слухам и молве.

По ним девушки с парнями,
Шли навстречу к счастью их.
Чтобы жаркими ночами,
Ласкать суженных своих.

Средь прибрежной, мягкой травушки,
Там навстречу мне ты шла.
Грациозно, как журавушка,
Не бежала, а плыла.

С той поры промчались...

Напрасно грудь волнует вздохом,
Чувств пылких страсть, не видит он.
И оттого тебе жить плохо,
Что он в другую, так влюблён.

Ах как же, успокоить душу,
Как жить начать, как все, умом.
А сердце глупое не слушать,
Не жить любви, шальным огнём.

Не допустить, в него змеёю,
Вползти злу ревности к другой.
Ведь он её, зовёт женою,
Ведь он не твой — ведь он не твой!!!

Найди другого — парней много,
Ведь он женат — чужой он муж.
По жизни разная дорога,
У ваших судеб, тел и душ.

И...

Легко, кокетливо, шутливо
Поцеловала, обняла.
И парня сделала счастливым,
В глазах всех женщин подняла.

И пусть смешной была причина
Прижаться к девичьей груди –
Себя он чувствовал мужчиной,
Рай увидавшим впереди.

Когда-то в далёкие дикие годы
В Крыму жило больше зверей, чем людей,
И рыбой заполнены были все воды,
Старался, видать, старый бог-чародей.

Медведи наверное были любимы,
Огромных зверей поселил бог в лесах,
Но были так злобой они одержимы,
Вселял их вожак в тех местах только страх.

Медведь часто лазал по берегу моря.
Однажды корабль прибило волной,
До щепок разбитый, но плакать от горя
В нём некому было- души ни одной.

На скалах безлюдных меж этих обломков
Совсем малый...

Сложа семь-три, получишь — десять, —
Десятка — высветит Судьбу!
В Восьмом десятке, без подтекста,
Мы блещем сединою «лестной»,
Готовыми вступить в войну,
Коли востребует Отчизна,
Закрыв глаза на седину,
Нас призовёт, и, — без подтекста,
Мы станем в строй, чтобы Невесты,
Парням шепнули: — Коль, идут,
В бой старики, — на Праве Детства,
— Я обещаю, как Невеста,
Не паханной, представить плУгу,
После войны, в Правах Супруга, —
Из ЗАГСа – прямо к борозде…
…
Не сожалеем...

Один монах, усердно занимаясь,
Аскезой тело долго изнурял.
Десятилетиями он, в себе копаясь,
С утра до ночи душу очищал.

Монах узнал законы мироздания,
Он видел красоту других миров.
Прочувствовал душевные страдания
И мощь любых произнесённых слов.

Он многому в аскезе научился,
Он научился безусловно всех любить.
Частенько он куда-то возносился,
Любил в астрале время проводить.

Его учитель, мягко наставляя,
Ругал, что он живет в других мирах.
Что он живёт, в астралы улетая...