Париж у ног

Хотела ты в Верзон –
Поехали в Верзон,
Хотела ты в Везоль –
Поехали в Везоль,
Хотела ты в Фонфлер –
Поехали в Фонфлер,
Хотела в Гамбург ты -
Поехали туда
А я хотел в Анверс –
Но мы – опять в ГамбУрг
Увидеть я сестру твою
Хотел – а вижу мать,
Вот опять....

Покинули потом
Любимый твой Верзон,
Покинули потом
Любимый твой Весоль,
Покинули потом
Любимый твой Фонфлер
И Гамбург наконец
Остался позади
Хотели мы в Анверс
Но были лишь вблизи,
Тебе милее мать,
А мне – твоя...

В Великом -Устюге далёком,
На севере в холодной мгле
С полярным кругом одиноким
Дед думал думу в декабре.

Как привезти подарки детям
Чтоб всем хватило и на всех
На елках чтоб всем Васям , Петям
Им было много всех утех,
Чтоб слышен был веселый смех.

Но встала фабрика игрушек,
Чубайс понял тариф на свет,
Еще ведь мало погремушек,
Цветных шаров- ну просто смех,

А шоколадок и мартышек,
Свиней и козочек- чуть-чуть
И хорошо что много мишек,
А то бы было просто жуть.

Ах...

Царя единого в те времена
Израиль не избрал себе по случаю.
Без правил строгих, прочих доминант
Нельзя мечтать, чтоб жизнь менялась к лучшему.

Жил на горе Ефремовой левит,
Обряды проводил, священнодействовал,
Наложницу в обитель для любви
Привёл из Вифлеема Иудейского.

Возможно, слишком многого хотел,
А сам при этом умирал от жадности –
Не знаю, не успел, не подглядел,
Но что-то между ними не заладилось.

Наложница (представьте, не жена,
А тоже кое в чём не тварь дрожащая)
В...

Тяжёлая лира, ложащаяся на европейскую ночь, на изодранное сознание
ночного Парижа; тихий ад, поднимающийся в первоначальной
стройности, строгости, и, падающий вниз головой в мыльную пену прибоя;
не видно ли Вергилия за плечами – нет –
лишь наэлектризованное одиночество, седое,
жёлто-бледное, всезнающее, как змея, вслушивающееся в правду стекла.
Свобода души – против чуждого мира, против болезненного огня
плоти, изъеденной холодом, туберкулёзом, раком, фурункулёзом;
жёсткая койка...

Отпечатки солнечного света, проявленные и за-
креплённые в сознании адепта, кривил душой
об этом и о том, звенел цепью, своих клише и
стереотипов, не давали свободы, рассудку, ууу
гудел гудок, (побудка), пятно, как окно, образ,
в неизвестное, хорошее и прелестное, что было,
потом не сразу, вспомнил, забыл, (амнезия),…
пришлось придумывать, кость в горле, не любил
этого, мысли роились, искали, тот предмет или
тело, чтобы смог умело от него оттолкнуться,
создать (волну), сказку...

Небо забыло о своём глобусе, уплыло
(сев) в автобусе, уехало и на край земли,
кашляло, заболело чахоткой, (от тоски
и отсутствия радости),…..
Или….. смотря в дали, чувствую исти-
ну, издали, боясь и стремясь к ней
приблизиться и понять в чём и где,
суть,…………………
Или…дом, уют и отсутствие войн, ни
где-то там, а тут, гретхен или ещё какая
дура, идёт или лежит, (и где мотор ре-
вёт, и аэропланы, травиаты стон, дамы
с камелиями, он, или ещё кто, да соб-
ственно речь ни о том, а так...

- Ах! Мадам! В Париже экипажей
Скоро станет больше, чем людей.
И ходить, уже, опасно даже,
Вдруг, не сдержит кто-то лошадей.

- Ах! Месье! Ну что за страхи? Право!
Экипаж удобен, Ваша честь.
Успокойтесь. Вы, Жерар, не правы.
Ничего опасного нет здесь.

- Ах! Мадам! Колес ужасный грохот,
Голова кружится, шум и гам.
Да еще копыт несносный цокот.
Детям тут не место. Да. Мадам!

- Ах! Месье! Мы родились в Париже.
Город наш и наше все, что в нем.
Места в мире нет милее, ближе.
И в...

Вот и снова несутся, забыв о России куда-то,
Что их гонит в туманы и смутные дали опять?
Только там, в тишине, так измаялся ангел крылатый -
Наших Чацких, Онегиных больше уже не догнать.
Как хранить на чужбине, какая в том боль и отрада,
Всюду синее небо, но земли чужие милы?
Вот остался один над просторами Летнего сада,
А других в эти дали заморские сны увели.

И мелькают кареты, их встретит старушка Европа,
Перекрестки России оставив давно за спиной,
Уносились герои к каким-то чужим...

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право умереть,
Но болеть ты не имеешь права!

Словно людям нет других забот,
Как, сойдясь, внимать твоей печали…
Ведь и без тебя своих хлопот
Каждый обирается едва ли!

А умрёшь – так на тебя суда
Не найти… Искать никто не станет!
Только с неба скатится звезда,
Только имя в Лету тихо канет…

Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право...

Что там за этой оберткой, какой горизонт,
Что за просторы, моря и тропа в поднебесье?
Рыжие пряди волос - золотящийся зонт,
Теплое солнце в ладонях мурлыкает песню...

Так невтерпеж разбежаться, взлететь выше крыш,
Чайкой вспарить без преград, белоснежной и вольной.
Ты приземляешь: "Слетаем-ка завтра в Париж,
Все... детский сад развела, хватит песен, довольно!"

А у меня в голове поэтический сад,
Рифмы и слоги сплетаются в кружево неги.
Как же ты хочешь найти там мой...