Паранойя в страхе живет

Улыбнувшись, выйду во двор,
Брошу взгляд на волчицу луну,
На небесный, темный простор,Не подвластный людскому уму.

Брошу взгляд на ночные огни,
На холодную звездную пыль,
И в объятьях чарующей тьмы
Поменяю сказку на быль.

И уйду по дорогам мечты,
В те края, где живет моя грусть,
Но оставлю здесь мои сны,
Ведь я, может, еще вернусь…

Фигнюха для Владимира Годлевского

Сидели вдвоём: референт с секретаршей.
Она помоложе, а я чуть постарше.Страдали, склонившись над стопкой отчётов.
И тут я спросил секретаршу: - ну чё ты?

И грудью вздымаясь и в тело мне тыча,
Она прошептала негромко: - а вы чё?
- Да я то ничё, только вряд ли успеем
Отчёты доделать, признаюсь тебе я,

Но вместо бумажек гораздо полезней
В себе залечить предпосылки болезней
Душевных, а так же желаний телесных.
А просто полапать тебя не полез бы...

До солнца рукой дотянуться
Коснуться его лучей
Обжечься…
Проснуться…
Ничей…
Ушедшее, время цветами
Вянет в моей душе
Мечты и обрывки желаний
Как связки чужих ключей
Уже ни чего не откроют
И просто не нужный хлам
И в сердце мое
Ни кто не заходит
Даже я сам…
Там пусто, там давно ни кто не живет
Там просто хранится последнее чувство
Которое скоро уйдет и воспоминанья…
И лучшая часть из них ты
Рукой дотянуться
Проститься…
Проснуться…
Уйти…
И где-то в конце дороги
Я все...

Две звезды на небосклоне
Меж созвездием Персея и созвездием Горгоны,
Молча говорили светом
На кануне выхода земной Авроры

Были вместе рядом
В миллионе километрах,
Озаряя ночью небо
Ярким,сильным,жгучим светом

Спорили,решали,расходились.
Думали,играли обжигаясь
Молча говорили светом
Миллионы лет общаясь.

Свет его звезды был синим-
Сильный,твердый,ровный свет.
Благородство слов его
Длилось миллионы лет

Он жить не может без нее-
Так далека и так блестяща...

В твоей квартире чистота
В твоей квартире грустнота
В твоем камине, Настя, недостает огняИ может быть для счастья немножечко,
совсем чуть-чуть меня
В моем дому живет Платон,
Петрарка и Наполеон
И если ты накроешь на шесть персон,
Я приду к тебе первым,
Слышишь, как бьет по крыше слон?
Я приду к тебе, слышишь, Настя,
И раскрашу оранжевым весь твой дом

приобретала снисходительное очертание обоюдность
излюбленного общения самобытного принципа выживания
изначально возлюбив друг друга
произошло сшедшее с неба излияние

невозможность нашей прогулки в измороси
замерзшей городской лени шага
никогда не остановит жажды
пить твое дыхание во время улыбки

дальше может ничего не быть
и то, что в лимфе развивается лиловой тучей
измученного любования плоти
погубит и темноту дня, и ясность ночи

лучи жизни навсегда осветили слабость
этой...

Мне сегодня немного грустно -
Я твой сон позабыть не могу.
Наполняюсь я снежным хрустом,И метели внутри метут.
Я всю ночь от себя бежала,
И не знаю, как быть... (На беду.)
А в груди уж до боли прижала
Струны я на седьмом ладу.
Но не смею поверить эху,
Что невольно кричит во мне,
И свой страх прикрываю смехом,
Захлебнувшись во лжи волне.
Страшно мне быть с собой правдивой,
Пораженье признать боюсь.
Быть со всеми могу красивой,
Только надо ли? – Скажут пусть.
Я сегодня от страха...

Немного грустный темный взгляд,
Подраные, как небо, джинсы,
Прическа - полный авангард,
К тому же сумасшедший пирсинг.

И жизнь без музыки - ничто,
И музыка как образ жизни,
Не хочет понимать никто
Столь странный стиль
И направленье мысли.

И дао - быть всегда одной,
Бродить по улицам, как призрак.
Снаружи - в ней царит покой,
Внутри - сомнений целый список.

Мешает гордость промолчать,
Когда бросают злые взоры.
И вновь приходится кричать,
Вступать в бесчисленные споры...

Нам, увы, не догнать друг друга,
Мне тебя, а тебе меня,
И мы оба бежим по кругу
На разломе ночи и дня.

Шаг за шагом, терзая душу,
Под глухие удары судьбы,
В океан превращаем мы сушу
И пустыни нашей любви.

Бесконечно роняя слезы,
На истоптанный днями песок,
Мы кидаем Небу угрозы
И бежим не жалея ног.

Но и даже на водной глади,
С отраженьем далеких небес,
Мы не чувствуем нашей печали
И не видим дороги конец.

И все так же нас гонит по кругу
Страх отстать навсегда от мечты...

В басе бубна бушует бременность.
В бреши бестии бесстрашно сныщут.
Сны снуют в бермудском бремени.
Фрески времени бессмертно свищут.

Словно в качестве безвременья рискуя
Своим безумством выплеснуть границы,
Градации своей безвременности естествуя
Безветрием времен естественностью выйти.

По воле улицы шагают головы,
Глазами славными смотря на голубя,
Губами грузными касаясь гласности,
Глася глаголами гласкальной живописи.

Сарказм срамного, сакральность скромного.
Двусловие...