Пара

В сей главе об обществе Господнем
Речь ведётся и ещё о том,
Что сокрыто под бельём исподним
В смысле переносном и в прямом.

«У кого раздавлены вдрызг ятра
Иль обрезан детородный член...
(Этот образ для меня столь ярок,
Что живот скрутило до колен.)

...Не войдёт тот в общество Господне...»
(Почему пред ним такой заслон?
Ну, а если он не греховодник,
Просто мужику не повезло?

Общество Господне с его тайной
Это ж не собранье жеребцов
Племенных...Иль я не догоняю
Высший смысл...

В палате № 6 сегодня пополненье
Конкретно не в себе, возможно, наркоман
В палату поступил в серьезном положеньи
В смирительной рубашке Сиреневый Туман

Еще один звонок. И пара санитаров.
На два куба баян и галоперидол.
Еще один укол. Недвижимость на нары.
Еще один пинок. Еще один укол.

Да, здесь аменазин, увы, всего полезней.
Леченье подберем. Вперед! И в добрый путь!
Пора бы почитать историю болезни.
Откуда принесло Сиреневую Муть.

Мы знаем про щизо, мы лечим нарокоманов
Мы...

Мое кино, твое кино -
Лишь образ странный за окном...
Там снова падает все вниз
На наш заснеженный эскиз.
Громадой вверх взлетает град -
То ли рассвет, то ли закат.
А я мечтаю, чтобы сон
Мой исполнялся в унисон
Твоим желаниям, mon cher.
На сто двадцатом этаже
Летают бабочки в пыли,
Пока мы в чае на мели
Сидим, как парочка углей.
Нам друг от друга все теплей.
Полет... То явь, а может, нет.
Из Космоса летит привет,
Под ноги стелится травой,
И мы теперь стрижи с тобой.
Свобода...

Режь воспоминания на куски. И выбрось
Этот хлам никому ненужный.
Не отогреет тебя твоё сознание завтра;
И осознание того, что снова стужа.

Вновь кухня, пепельница, зажигалка, сигарета.
Вновь взгляд пустой. Вновь разложение
Всего на "да" и "нет". Не знаешь куда деться.
И чувство... Что-то вроде самоотторжения.

Гладкая поверхность. Отражение.
Цепочка маленьких и белых точек.
Ещё пара секунд. Нирвана. Отключение
Ото всего, о чём ты думать больше никогда не хочешь.

Вновь за спиной...

Вечерний звон Левитана
Фиолетово-розовой дымкой
Оседает в зеркальном речном рукаве.
В янтарно-болотном лесном тумане
Церквей миротворные лики,
Спокойная, тихая гавань души.
Две лодочки, словно влюбленная пара,
Неспешно следят за румянами
В устали неба с прибрежного сна.
Сердце тает.
Дыши, дыши!
Сквозь трав благовонье
Пробивается легкий, шуршащий, дольний
Ветер с родного крыла.

Как не хватает…
Спеши!
Зову, пойдем.
Не души…

Поющий жаворонок --пыль
Не будет возмущать,
Ему хватает пара крыл,
Чтоб лапки не марать.

Ему хватает неба вдох
Зовущей глубины,
И он в движении готов
В объятья синевы.

И даже в сумраке и в ночь,
В дождливо-сером дне
Он не уходит с неба прочь--
Он--в небе! Но в листве...

В зеркала замёрзших озёр
Падают тихие звёзды…
Инея блёсткий узор
На деревьях… Морозный воздух…

Тишина гудит. Тишина.
Пухом белым она облетает. –
Царство леса и зимнего сна.
Тут, наверно, мечта обитает.

Я пойду по тропе, не спеша:
Ноги вязнут в оснеженном дыме.
Я пойду по тропе, чуть дыша…
Как он пахнет мороженой дыней!..

Небеса в огоньках. Небеса.
День ложится в леса и долины.
Фиолетовая полоса…
Новогодние мандарины…

Так гуляй же, гуляй, мороз,
На...

Было всё: невкусные котлеты,
Борщ, салат из свежих овощей.
Были споры, ссоры и советы.
Не хватало денег и вещей.

Жизнь катилась узенькой дорожкой,
Оставляя годы по пути.
Ты была мегерой, хитрой кошкой.
Я кричал: «Уйди». Потом: «Прости».

Дети говорили: мы не пара.
Разводили нас помногу раз.
Вновь звонила, что за божья кара.
Возвращался, помню, как сейчас.

Ты была наивной и больною,
Думала, что любят и таких.
Я был возмущён своей судьбою
И другой писал любовный стих.

Время...

Был купол неба ночью соткан, кому-то спалось на курорте,
Он не прошел ещё по сводкам, погибших на Восточном фронте.
Но сердце матери кровило, порой идти переставало,
Беда в предчувствии щенилась и до утра не отпускала.
Сын был в спецназе Армавирском, косынкой лихо лоб повязан,
Служил с разорванным мениском, хоть мог сказать, что не обязан!
«Но это, мам, такая радость, мужчиной стать, а не пижоном,
В бинтах вернуться, обожженным, но ощутить победы сладость!»
И вот они под Новолаком...

Я не хочу вставать меж вами,
Но буду я страдать всю жизнь.
И очень скоро, уж точно знаю,
Для меня появится сюрприз…
И что-то просится наружу,
И рвет, и мечет и кричит.
И голос мой уже простужен.
И в венах кровь сильней бурлит.
И взгляд тревожней, дыханье чаще,
И тушь течет из моих глаз.
И все не так, как было раньше-
Не слышно больше милых фраз.
Я разрываюсь на куски… Навряд ли,
Когда-нибудь я снова соберусь.
И эта боль в душе… Я знаю,
Что с ней уж скоро я...