Памяти виктора цоя

Снова уставший пляж опустел и замер.
Тает сезон, как сизый шашлычный дым.
В памяти телефонов и кинокамер
Вывезен за пределы курортный Крым.

Тронута желтизной шевелюра сада,
Тронуто море осени пеленой...
Мокрая, опустевшая автострада
Тонкой струной натянута под луной.

Празднично, искушённо блистало лето,
Но в одночасье кануло в сентябре.
Модные песни тысячи раз пропеты...
Им суждено померкнуть и устареть.

Крым отдыхает. Шепчется берег с морем,
Перебирают в памяти...

О, Королева-мать,
За всё Тебя благодарю!..
Чистейший мой Родник, любимый!
Я из него души бессмертье пью.

Когда мне тесен этот мир,
Я к незабвенным тем летам спешу,
Где отдыхаю памятью
На белом камне жизни нашей.
Всей вечностью Тебя люблю!

Я не рифмую, но отпуская стрелу памяти –
«бегущую строку»? – к истоку наших лет –
К священным берегам Атланты Золотой,
И в Храм Изиды, где сияет свет Нефрит,
В лучистый Илиополь и белый Мемфис,
В расцвет Афин, и в готику мистической Европы...

Тёмные всё боле
рвутся к власти
и мечтают развязать
войну,
дабы род людской
звериной пастью
поглотить в адилище-тюрьму.

Тёмные желают
уничтожить
Дух Славян. И в лапы
взять свои
всё, что на планете
Духом Божьим
было Рождено для всей
Земли.
Метка «Зверя» ждёт
несчастных зомби,
микрочип для них
уже готов:
действия замедленного
бомба
уничтожит род слепых
рабов.

Не бывать такому
озверенью!
Кучка мёртвых правит
на Земле…
Матерь Света
Свет...

26 сентября 2024 года состоялась премьера песни на мои стихи певицей Викторией Черенцовой

Скоро старый достану посох,
Отрекусь от надуманных слов
В прошлом старый обманщик философ,
В новой жизни найду себе кров...

Прожил век словно смуглая туча
Ничего никогда не свершил,
Понапрасну себя только мучил -
Только воду на землю лил.

Разорву письмена свои в клочья,
Все что кончил, и что не успел,
И поставлю на них многоточье
Чередою малюсеньких дел.

Добрых дел, ну а как же иначе...

Сперва убьют, потОМ спросят
Оставшихся: что-же он умер
Ведь мы же заботились – право
Обидно, что больше не будет
Он делать не так, как хотелось
Нам видеть это воочию
Но знали мы, что так закончит он
Толи утрОМ, тол и в вечер, толи ночью

Но знали мы, что так закончит он
Толи утрОМ, тол и в вечер, толи ночью

Привыкли выродки убивать тихонечко
Весьма подспудненько на нычечке
И как бы в общем даже незаметненько
Души убийство совершается
Смотреть устали правде обнажённейшей
В...

Ты здесь, вечно юная сила – античное божество?
Ты здесь, воплощение грации и красоты плотской формы –
богиня древней Эллады?
Грубость и невоздержанность, полнокровие и темперамент
фламандской кисти, стихийность и мастерство,
внутренняя динамика каждой линии,
нарастающий ритм, напряжение –
вихрь, вырвавшийся извне,
в единый поток свернувший курсив движений –
ты здесь, ты дышишь, ты ждешь восхищённых глаз;
в гармонии красок, в мощи рисунка,
в чувственной радости, в наслаждении,
в...

Дыши, древняя память ютится тишью безбрежного первозданного леса, океанами зелени;
сосновыми склонами гор Аркадии; густыми вязами и каштанами севера Апеннин;
одиночеством, тьмой и молчаньем Герцинского леса к востоку от Рейна;
кипарисами в святилище Эскулапа; древесными демонами и могилами
с вечнозелёными соснами и кипарисами в Поднебесной; бракосочетаньем
дерева Манго с жасмином в индийских садах; жертвенными пирогами
и винами на грудах камней в Корее; душами мёртвых предков в деревьях...

Париж. Площадь Согласия. Утро шестнадцатого октября
тысяча семьсот девяносто третьего года. Гигантская толпа
в ожидании дармового корма для развлечений (Мария любила забавы) –
по нервному полотну мостовой бежит инквизиторская телега Сансона; взгляд
королевы сосредоточен, спокоен и неподвижен; бледное лицо с красными кругами
под глазами, плотно сжатые губы – дерзость, высокомерие, пренебрежение – она знает –
всего лишь сиюминутная боль.
Площадь, одетая в могильную тишину, палач с...

Серебрится речка,
Дремлет старый пень,
Зорька яркой свечкой,
Зажигает день.

Вдалеке берёзы,
Стайками стоят.
Росы, словно слёзы,
Янтарём горят.

Прямо надо мною,
Голубая шаль,
А за той верстою,
Снова будет даль.

Там, за косогором,
Мой цветочный рай,
Встретимся мы скоро,
Ты меня встречай.

А пока немножко
Орошу уста
И опять в дорожку,
За верстой верста.

Автор: Виктор Шамонин (Версенев)
Рисунок: Наталья Плеханова

Расцвела заря январской розой,
Выплакав могильник горизонта;
Убелил глаза огонь берёзовый,
Разбрелись снега широким фронтом.

Я иду по краю откровения,
Окрылённый веером зари,
Тишина рассеяла сомнения,
Белизной посмертной наградив.

Пустотой дорога освещает,
Взгляд кипенной патиной хрустит;
Моё завтра – нежное прощанье;
День вчерашний – грешное, прости.

Расцвела заря. В увядшем теле
Ветхим сердцем вьюга напоёт:
Всё, что было – в памяти истлеет,
Всё, что будет – памятью сгниёт.