Палача

В палатке полевого лазарета,
Пропахшей кровью, смертью и мочой,
Не доживут до серого рассвета,
Те, кто вчера отважно принял бой...

Еще мальчишки, зрелые мужчины,
В бинтах кровавых все лежат рядком,
Для них копают свежие могилы,
Два мрачных санитара под хмельком...

Сойти с ума без спирта здесь недолго,
Все время отправлять в последний путь,
От запахов и йода, и карболки,
Чуть отхлебнуть, забыться и уснуть...

Под низким небом тучами укрытым,
Везут телеги раненных...

Они собрались на тайную встречу
В царственной зале старинного замка.
Магично мерцают полночные свечи
Вдали воют волки протяжно и жалко.


Под странными масками странные люди
Иль нелюди — в виде вампиров, геен.
Разносит Венера бокалы на блюде,
А вместо вина — кровь темная вен.


Собравшись в кружок, они начинают,
Твердя заклинанья, обряд колдовской, —
Невинную жертву кинжалом пронзают
И Зверю подносят — дань плоти людской.


И стонет в агонии бедная жертва,
Глаза палачей...

Русь моя милая,боль моя,Родина,
как же люблю я твой шелест берёз.
Ты ль на кресте не распята,не продана,
ты ль не утоплена в горечи слёз?

Снова с мечом,над твоей головою,
руку вознёс окаянный палач.
И отовсюду,с печальной мольбою,
льётся с небес,твой берёзовый плачь.

В нищей стране,как в вороньей обители,
наглая рать сумасбродных господ:
Шайка врагов,бандюков и грабителей,
свой же родной,угнетает народ.

Всюду кресты,как над братской могилой,
сколько же можно нам...

По старшинству досталось царство,
лишь только умер Александр.
Принял династии, наследство,
«самодержавец», Николай.

В день коронации, по старинке,
в первопрестольной град – Москве,
сгрудились люди на Ходынке,
случилась драка в духоте.

В столпотворенье, как в удавке,
от криков, стонов, гул стоял.
Оцепенев от дикой давки,
народ покойников топтал.

На смерть, убийственным потоком,
навстречу собственной судьбе,
неумолимо-злобным роком,
несло Россию в круговерть...

Рекою времени мой плот влеком. Река забвенья боль смывает.
Вдруг на пути водоворот! Со дна забытое всплывает…
Назвавшись киллером, ушел с моих путей мужчина.
С такой израненной душой и безысходною кручиной.
Неотвратима для него чужих амбиций сила…
Как будто сына моего в убийцу банда обратила!
Его орудием избрал жестокий рок для правосудья.
Но кто же казни назначал? Кто справедливым приговор считал,
Не мудрствуя лукаво, и сеял смерть, круша врагов???
О, кто им дал такое право? Но о...

На страну накинули лассо
и загнали в стойло, как корову:
с помощью захватчиков УНСО,
с помощью наёмников и воров.
Эта песня старая, как мир!
Миром правят ротшильды-бандиты,
а рокфеллеры справляют пир,
оттого, что их счета забиты.
Вы, свинные рыла, палачи!
Утоптали Русь ботинком НАТО.
Плачущая мать под треск свечи
вспоминает юного солдата…
Сколько можно набивать свой рот,
Землю пожирать забралом жадным?
Ненавидеть человечий род,
рыскать всюду гадиной всеядной?
Но...

Я нагайкою всех бы там...
Где морями кровинка пролита.
За уродов…и стыд и срам.
За простых людей рюмка налита.

По ногам и рукам…тех мальчиков
Что забыли честь гордых воинов.
Я хлестала б до самых пальчиков.
Что б ни рушили вновь, а строили.

И делить то им вовсе нечего.
Лишь останется стон и плач.
Счастье детское искалечено.
Да на плахе слепой палач.

Вразуми их бог и святыня всех..
Дай ты господи им своё.
Пусть вернется мир и его успех.
Сердце радует вновь мое.

Там, в Аду - приличные ребята,
Правда, чуть убийцы (через раз),
Женщины – наперсницы разврата,
Олигархи с Форбс (в совковых cars),
Все, без исключенья, депутаты,
Президенты всех мастей и рас,
Банки - современные пираты,
Всем составом (как элитный класс!)

Там, в Аду, в исповедальном раже,
Грешники идут своим путём –
Каждый, что ни спросишь, сам покажет
Как там было в жизни, и почём.
Бывший Первый - первым вам расскажет
Про убийства наглых журналюг,
Прокурор – о нераскрытой краже...

Абсурдность и хомут земного пресмыканья
Стряхнувши с плеч прямых от юности моей,
Взял в руки я перо. И влил свои писанья
В струю блаженных вод Божественных речей.

Что не услышал мир, в том не меня вините,
От века он лежит во злобе и вражде.
Как земляным червям неведом свет в зените,
Так тварь Творца погрязла в мрачной пустоте.

Мы тщимся овладеть тем миром, чьё мерцанье
Зашито в саркофаг пустого бытия.
И до чего же низко рабское призванье –
Земному угождать при помощи вранья...

Опять перепишут историю,
В угоду властям и деньгам.
В ней дав толкование новое,
Событиям, фактам, делам.

Как шулер краплённые карты,
К обману привычной рукой,
Опять подтасуют все факты,
Политики, слов шелухой.

Цитат о высоком и чистом,
Надёргав из речи вождей.
Дав власть снова в руки фашистам,
Причислят к святым палачей.

Плюс с минусом снова местами,
Сменив, зло звать станут добром.
Исскусно играя словами,
Толпу убедить смогут в том.

Опять перепишет историю,
Как нужно...