Пал

Воспоминаний прошлых след.
Тяжелым грузом пал на плечи.
Я помню как вчера букет.
Как я бежал к тебе на встречу.

Любви большой был сердца стук.
Когда стоял у твоей двери.
Соседка. и букет из рук.
Не верю я, не верю я, не верю.

Потерян мир, в глазах темно.
Все жду когда откроешь двери.
Стою, курю, смотрю в окно.
Я так люблю тебя, я верю!

Все в прошлом, и опять я словно тень.
Мне очень плохо, но ни кто не знает.
Тогда был самый страшный день.
Нет жизни, когда ангел улетает...

Россия прилетела к «Миру»...-
Опять, куда-то - не в зачёт,
пал в Сирии ( «Познав Пальмиру»! ),
не сбитый ( вроде ), самолёт,
под вавилонские идеи...-
Знать, под «Истории момент»,
когда, столь часто, лиходеи,
порою, вне разумных рент,
ведут ( «зависши в думах» ) массы,
понятно - вдаль ( Куда ж, ещё?! )...,
меняя, лишь боеприпасы,
на «Ноу-Хау»...- Ё-моё!!! -
произнести, душой, в запале,
впав в естество, вслед «Булаве»...-
За что, по жизни, мы - в опале,
с дурацкой властью, во главе...

Видимо что-то не так понимал,
Видимо где-то ошибся в оценке.
И в глазах ваших ничтожеством стал,
И пал для вас, ниже пола отметки.

Видимо то, было вовсе не то,
Видимо это, лишь мне было этим.
И я не кто-то, а просто никто,
Просто — одно из имён на планете.

Видимо нужно так, коли всё так,
Видимо в этом и есть воля Божья.
И должен то, что я только пустяк,
Сам пред собою, признать в душе всё ж я.

Видимо был и другой вариант,
Видимо я, поворот не заметил.
И вот средь вас и не мят...

Граната зажата в руке
Догорал БТР в далеке
Тяжело билось сердце
И пот выступал на лице

Где-то крик позади
Там смерть впереди
Я сражался и пал
Умирал и вставал

Но граната в руке
Я зажат в тупике
Два кольца на века
Обручальное и чека

1418 дней шла война…
Сколько сил, сколько жизней она унесла…
Реки слез и трагедий мало кто миновал,
И Бессмертен тот полк, смертью храбрых кто пал!

И задачей важнейшей, что решала порой,
Исполнение приказа, и удастся ли бой?
От связиста простого, от его мастерства,
Жизнь зависела роты, или даже полка.

И синоним СВЯЗИСТУ стало слово «ГЕРОЙ»,
Под свист пули летящей над его головой,
Он тянул провода, хоть в зубах их зажав,
Помним мы тех связистов, жизнь свою так отдав.

Разве...

Перед рассветом тишина,
В себя впитала сладость сна.
Ещё не свет, уже не тьма.
Окутав сонные дома,
Пал полумрак, как ночи тень,
И с каждым мигом ближе день.

И вот уж неба край, рассвет,
Зарёй окрасил в алый цвет.
И первым, ласковым лучом,
Посмотрит солнышка лик в дом,
И станет мир во мне светлей,
И жить, мне станет веселей.

Не знаем никогда с утра,
Какими будут вечера.
В них дня грядущего итог,
И верим мы что в него Бог,
Пошлёт нам радости тепло,
И не допустит боль и зло...

Почти не касаясь, длить замирание...
Губы жаждой поить,
Падая блаженно друг в друга...
Мой Карфаген,
Касаясь крыльями ковчега,
Насколько близко можно приблизиться?!
Хищно раскрывались, но не давались цветы в руки.
Раны шафрана отцветали детскими словами.
Немного ларго...
Медленно, как «Павана», касаюсь тебя,
Иберийская бабочка в ночи блаженных ирисов.
Если мы выберемся отсюда живыми, я буду считать нас прощенными.
Склоняюсь над тобой, чтобы проводить тебя в сон нежности.
Хронология...

Есть в мире зло и негатива сила,
И есть добро силовикам назло,
А чтобы справедливость победила,
Нам надо, чтобы правде повезло.

Пусть даже ложь себя и возомнила,
И правду повсеместно запретила,
Но в заблуждении находится она,
Ведь крёстный папа у неё сам САТАНА.

Кто допустил, что главный ангел пал,
Кто выдумал его легенду,
И кто на свете наперёд всё знал,
И чья вина в основе прецедента.

Ответим же вопросом на вопрос,
И спросим мы об этом прямо,
А знал ли о легенде сам Христос...

Однажды бедняк у шашлычной присел.
Уже вечерело, с утра он не ел.
Взглянул, помолившись со вздохом, на небо,
Достал из сумы своей корочку хлеба.

Пусть пища скудна, но жевал её с «ахом»,
Ведь, сел он случайно, откуда шёл запах.
«Как вкусно наелся!» -- нежданно сказал.
Хозяин шашлычной пред ним вдруг предстал.

«Пора расплатиться за вкусный обед!
Не мне объяснять тебе, в чём был секрет.
Но вкусный тот запах -- шашлычной моей.
И спор здесь бессмыслен, плати же скорей!

«Ох, были бы...

Где-то слабый росток,
Свет увидев, взошёл.
Где-то пал лепесток,
Цветка в вазе, на стол.

Где-то жизнь началась,
И душа — чистый лист.
Где-то в ней греха грязь,
Где-то путь каменист.

Где-то водка рекой,
Где-то в меру коньяк.
Где-то платят душой,
Где-то всё в мир за так.

Где-то помнят и ждут,
Где-то всеми забыт.
Где-то наш лишь уют,
Где-то нам чужой быт.

Где-то Бог, где-то мы,
Средь живых нет святых.
И из света и тьмы,
Состоят сутки их......
Марковцев Ю.